+3
Сохранить Сохранено 7
×

Кино: в прокат выходит вторая часть «Русских евреев»


Кино: в прокат выходит вторая часть «Русских евреев»

«Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Россия, реж. Сергей Нурмамед, автор и ведущий Леонид Парфёнов.

Страница фильма

Поведав в первой части своей трилогии о положении дел до революции, в новом фильме Леонид Парфёнов в красках описывает три десятилетия «советской юдофилии», когда евреи — «главные творцы социализма», «вторая титульная столичная нация» (постепенно спаивающаяся с первой) и «ненадолго — четвёртый народ страны после трёх славянских».

Трейлер документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Если вы видели первую картину, объяснять вам ничего не надо — продолжение столь же крутое: бездна исторических сведений, лёгкость и одновременно мощь подачи, множество эффектных визуальных находок. Если пропустили — есть возможность «нагнать» упущенное, так как специально к случаю её заново выпускают в прокат.

Кстати, любопытнейший факт: по итогам 2016-го года «До революции» стал самым кассовым фильмом в российском ограниченном прокате. Тут, конечно, сказались два фактора: безусловное доверие к автору — и понимание того, что до завершения всей трилогии ленту нигде более не покажут (если «Русские евреи» и попадут на ТВ, то уже в законченном своём виде). Выход второй серии количество зрителей наверняка увеличит: советское время нам и ближе, и интереснее.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Свой нынешний рассказ Парфёнов начинает со знаменитых кадров из эйзенштейновского «Октября»: штурм Зимнего. «На самом деле штурма толком не было», — напоминает он, подчёркивая, что «это часть мифа, превратившего переворот в Великую Октябрьскую революцию, зарю новой жизни». Западная пропаганда назовёт это «красным жидобольшевизмом», но подобное оскорбление не приживётся, потому как мало кого покоробит.

«Двубожие революции» — Ленин и Троцкий. Троцкий себя евреем не считал: он — «русский революционер-интернационалист», занимающий пост, соответствующий нынешнему министру обороны: «С давних времён еврей впервые командует армией. Русской армией». Проведя всю гражданскую войну в разъездах, именно Троцкий сумел найти для простых солдат те слова, которые не нашли белые офицеры, — обеспечив таким образом победу Красной армии. Отмечая его заслуги, Гатчину переименовывают в Троцк.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Причин, по которым Троцкий впал в немилость, автор не объясняет; пожалуй, это один из немногих минусов данного фильма. С другой стороны, к основной заявленной теме это, пожалуй, и правда не имеет принципиального отношения, и простой констатации того, что «признанный миром соавтор русской революции» стал для Сталина главным врагом, оказывается вполне достаточно.

Ближе к концу повествования Парфёнов подробно реконструирует убийство Троцкого, не только проецируя взлёт и падение столь крупной фигуры на судьбу всего остального еврейства, но и ретушируя тем самым отсутствие в картине другого большого цельного сюжета (каким было убийство мальчика в первой серии).

При этом линия с Троцким лишь обрамляет тот огромный массив информации, что плотно втиснут здесь в два часа экранного времени.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Вот Свердлов — официальный глава государства, ответственный за установление советской власти в центре и на местах. Он не только «сооснователь новой русской деспотии», но и законодатель моды — в своей-то стильной чёрной кожанке. Вот Шагал — видный представитель революционного авангарда, ставшего на время официальным советским стилем. Вот Лиля Брик — «и не красавица, и не юна», а покорила главного пролетарского поэта. Вот вставший во главе НКВД Ягода, вот сделавший себе головокружительную лагерную карьеру Френкель.

Со свойственной ему элегантностью Парфёнов тасует «еврейскую колоду», не только подкидывая нам всё новые и новые имена, но и умудряясь найти для каждого если не минутку, то чёткое запоминающееся определение. Михаил Кольцов — «ключевой деятель всей довоенной прессы», Раневская — «интересная чудачка в возрасте», Дунаевский — «основатель советской киномузыки». Говоря о кино, он справедливо обособляет Дзигу Вертова и Эйзенштейна, но дальше ему вполне достаточно просто перечислить фамилии: Козинцев и Трауберг, Хейфиц и Зархи, Юткевич, Ромм, Эрмлер — вот кто стоял за массовым кино в Советском Союзе.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Вновь (а как же иначе) особое внимание уделено Утёсову с его «Весёлыми ребятами», блатными хитами и самым первым советским клипом на песню «Пароход»: «самый знаменитый артист эпохи, мультимедийная суперзвезда». Из писателей выделен, разумеется, Бабель с его «Конармией» и «Одесскими рассказами», а также замечательной способностью перевернуть утверждение «Я не знаю» в вопрос «А я знаю?».

На международной арене страну представляют виртуозы-скрипачи и гениальный Ботвинник: «На десятилетия эти советские школы — шахматная и исполнительская — сильнейшие в мире». Позднее появляется и диктор Всесоюзного радио Левитан, обладавший «феноменальной восприимчивостью к русской речи» и голосом, который опишут как «металл в бархате».

Но евреи — не только «особо чуткая аудитория нового искусства» (Есенин признавался: «В России кроме еврейских девушек никто нас не читал»), но и «очевидный кадровый ресурс большевиков», выметших в революцию весь предыдущий государственный аппарат. «Они особенно быстро становятся советскими людьми» и «знают, как надо», они — основатели и первые вожди комсомола, на Лубянке они доминируют во внешней разведке. Останавливаясь на фигуре знаменитой Любки Фейгельман, Парфёнов отмечает, что своя «еврейская пленительница русского большевистского сердца» была почти у каждого из вождей, кроме Сталина и Калинина.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Начав с отрицания еврейского заговора в расстреле царя («Это было всероссийское кровавое помешательство»), рассказчик постепенно доходит до предвоенных событий, когда декларируемый антифашизм вдруг сменяется сближением с Гитлером, несмотря на очевидные идейные (и расовые в том числе) разногласия. Когда в Кремле коммунисты заключали договоры с фашистами, евреев стали убирать с видных постов, но во время войны единение еврейства с советской властью достигло своего высшего пика.

Тут возникает фигура Михоэлса, не только известного артиста, но и председателя Еврейского антифашистского комитета, в ходе своего турне по Штатам требовавшего скорейшего открытия второго фронта и собравшего в итоге вложенные в победу гигантские средства. Нетрудно предсказать, что именно с убийства Михоэлса и начнётся третья часть этого масштабного исследования, посвящённая уже «советской юдофобии»; её прокат предварительно намечен на осень этого года.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Как это всегда водится у Парфёнова, сам автор выступает не сторонним комментатором, но активно вовлечён во многие события. Вот он катит на велосипеде по Дворцовой площади, изображая убийцу Урицкого; вот проходит мимо мексиканского дома Диего Риверы и Фриды Кало к дому жившего по соседству Троцкого, перевоплощаясь уже в Меркадера. Вот он оказывается в Екатеринбурге напротив бывшего ЧК, вот приближается к памятнику Бабелю в Одессе.

Вот он на Соловках, а вот — на крыше дома Шагала, откуда открывается вид на «витебский космос». Запустив в Витебске супрематический трамвай, Парфёнов переносится в Париж, где рассказывает про нашумевшее похищение генерала Кутепова, а оттуда — в Нью-Йорк, показывая нам место, где некогда стоял стадион, вместивший внимавшую Михоэлсу толпу.

Среди московских адресов «Русских евреев»: Лубянка («Был здесь Госстрах, а теперь здесь Госужас»), Дом на набережной и станция метро «Новослободская», где на фасаде до сих пор отчётливо видны следы переименования (ведь двадцать лет метрополитен носил имя не Ленина, а «стального наркома» Кагановича).

Но вершина «проникновения» в сюжетную ткань — внедрение Парфёнова в кадр из самого начала «Золотого телёнка», в тот самый момент, когда Бендер-Юрский, выспавшись под салонную мелодраму, выходит из темноты кинозала.

Кадр из документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»

Надо думать, этот документальный фильм «приклеит» своих зрителей к креслам намертво — во всяком случае, если они не попали на сеанс случайно или повинуясь какой-то мимолётной прихоти. Не обязательно интересоваться исследуемым вопросом, чтобы оценить мастерство как самого рассказчика, так и работающей с ним закадровой команды, насытившей картинку разнообразными «трюками» и остроумными спецэффектами.

Смотреть картину необыкновенно интересно, и хотя сам автор просит не возлагать на неё «задачи научного труда», вовсе не претендуя на полноту охвата (потому что ну как охватить решительно всё?), ощущение остаётся твёрдое: будто ты и сам теперь сможешь если не написать диссертацию, то, по меньшей мере, уверенно выступить с докладом по рассматриваемому вопросу. Не всякому фильму удаётся добиться такого.

Фрагмент постера документального фильма «Русские евреи. Фильм второй. 1918 — 1948»


  • Телеграм
  • Дзен
  • Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Нам важно ваше мнение!

+3

 

   

Комментарии (2)

  • Strelok
    Strelok 22 марта 2017

    Вот это "признанный миром соавтор русской революции" всё и объясняет! )) А был ли он таковым? Считали ли его массы таковым? Есть большие сомнения. Но то что хотел многого и плевал на народ,это точно! За что и получил своё, по заслугам!

    Ответить
    2 +
  • Strelok
    Strelok 22 марта 2017

    Ооо! Троцкисты зашевелились! )) Добрый был всё же, Сталин! Надо было корчевать и вглубь и в ширь!

    Ответить
    0 +