Конец 2019-го — начало 2020-го гг. напомнили человечеству, что вирусы бывают не только в компьютерах. Мир поразила «гибридная» пандемия коронавируса COVID-19, впервые в истории носившая не только медико-биологический, но и информационно-идеологический характер. Жителям Земли довелось пережить пандемию, накрывшую сразу все населенные континенты планеты, кардинально изменившую их повседневную жизнь.

Мир идет на поправку

Статистика последних дней свидетельствует о прохождении пика эпидемии в глобальных масштабах.

В связи с этим, сегодня на первый план выходят уже совсем иные аспекты, по сравнению с тем, что было еще несколько недель назад. Мировое сообщество волнует уже не столько предотвращение распространения болезни, сколько недопущение повторения подобных эпидемий в будущем. В связи с этим, научный мир (а в след за ним и все человечество) уже готовы расколоться между двумя конкурирующими идеями будущего — идеей создания лекарства, позволяющего быстро и полностью нейтрализовать вирус у заболевшего, и идеей вакцины от COVID-19, в теории, позволяющей вообще не допустить заражения человеком коронавирусом.

В первом случае недавно открытые моноклональные антитела STI-1499 способны стать эффективным лекарством и полностью нейтрализовать действие SARS-CoV-2 в клетках человека. По словам создателя лекарства Генри Джи, «если у нас будет нейтрализующее антитело в организме, то социальная дистанция будет не нужна». В настоящее время испытания препарата проводились только в лабораторных условиях и были успешны. В случае прохождения всех необходимых регистрационных процедур и начала производства лекарства, воздействию препарата будут подвергнуты только те, кто уже заболел коронавирусом.

Во втором случае, речь идет о создании вакцины от COVID-19 с последующим прививанием ею всего населения планеты. Этот вариант активно продвигается ВОЗ и ведущими фармацевтическими корпорациями. Его главным плюсом является недопущение заболевания коронавирусом в принципе, благодаря своевременному вакцинированию. Недостатков в этом случае так же очень много: создание, испытание и регистрация глобальной вакцины — очень длительный и дорогостоящий процесс, требующий нескольких лет времени. Тот факт, что многие производители вакцин утверждают, что их продукт будет готов уже в самое ближайшее время, еще больше пугает его потенциальных потребителей, большинство из которых понимают, что в этом случае им уготована роль подопытных кроликов. Вероятность ошибок при создании препарата, не прошедшего полный цикл испытаний, очень велика. Помимо этого, в мире существует огромное количество людей с противопоказаниями к различным прививкам и вакцинам, для которых они просто смертельны. Массу вопросов, как у экспертов, так и у жителей целого ряда стран вызывает и сам опыт последних массовых прививочных кампаний, носивших скандальный, а порой и просто криминальный характер.

Таким образом, следующей стадией начавшейся в конце прошлого года «коронаэпопеи», будет борьба фармацевтов и сильных мира всего за лекарство и вакцину от COVID-19, а также ничуть не меньшая борьба всех участников этого процесса между собой.

Но все это — вопрос будущего, пусть даже и самого ближайшего. «Ридус», в данной статье хотел бы вернуться на несколько месяцев назад, и окинув взглядом историю появления и распространения COVID-19, сделать ряд важнейших выводов, параллельно подведя итоги всего того, что войдет в историю, как пандемия коронавируса 2019−2020гг.

Всё, как в компьютере

Биологические вирусы представляют собой микроскопические сущности «на стыке» живой и неживой природы. Даже бактерия по сравнению с ними — огромный живой комплекс, организм. Вирус же — это просто геном, «биологический код» в оболочке, который сам по себе ничего не может делать — у него просто нет для этого никаких приспособлений. Он может только пристроиться к живой клетке и, используя различные ухищрения, запустить в неё свой код. Тем самым он получает доступ ко всем ее ресурсам и возможностям для бесконечного тиражирования самого себя. В процессе взаимодействия с клетками вирус мутирует, таким образом приспосабливаясь к обстановке.

Почему «корона»?

Вирусов существует великое множество. Из тех, что вызывают острые респираторные заболевания у людей, наиболее распространены риновирусы (более пяти десятков видов), вирусы гриппа и парагриппа, которые в свою очередь разделяются на несколько подтипов, аденовирусы, метапневмовирусы, бокавирусы, респираторно-синцитиальные вирусы и так далее. Есть на этой «доске почета» и четыре разновидности коронавирусов (229E, OC43, NL43, HKU1), причем практически каждый год они входят в пятерку лидеров по числу «попаданий» в людей, вызывая, как правило, респираторное заболевание слабой или средней тяжести.

Коронавирус получил свое название за уникальную форму — шарик с расширяющимися отростками, похожими на корону. Этими-то отростками он и «вскрывает» клеточную оболочку, как отмычками сейф. Геном (код) коронавируса содержит почти 30 тысяч нуклеотидов (символов), что делает его самым сложным, «продвинутым» из всех РНК-вирусов.

Как все началось?

Итак, в ноябре 2019 года где-то в районе продуктового рынка китайского города Ухань произошло заражение человека новым типом коронавируса. В дальнейшем он получил название SARS-CoV-2, а вызываемая им болезнь — КоВиД-19 (CoViD-19 или CoronaVirus Disease-19). И вот уже несколько месяцев название вируса не сходит с первых страниц ленты новостей. Такого точно еще не было в истории человечества: эта инфекция создала прецедент не по количеству смертей, а по масштабу разрушительных последствий практически во всех сферах общественной жизни. Эта пандемия буквально на глазах изменила наш привычный мир.

Чем она опасна?

Как уже было сказано, «корона» работает так же, как и всякий другой вирус: проникает в клетку и начинает тиражировать себя. Организм, распознав вторжение, бомбардирует пострадавшее место лейкоцитами, и поскольку вирус незнакомый — может перестараться и причинить вред самому себе.

Опаснее ли коронавирус других подобных инфекций? На этот счет есть разные точки зрения. В большинстве случаев коронавирусная инфекция проходит, как и любая ОРВИ, но в 6% случаев пациентам требуется стационар и искусственная вентиляция легких. Собственно, за эти места в стационарах и идет борьба. Заперев людей по квартирам, власти пытаются не допустить взрывной вспышки заболеваемости, когда эти 6 процентов населения превратятся в десятки тысяч, в миллионы людей, которым точно не хватит больничных коек и аппаратов ИВЛ. Эпидемию таким образом гасят и растягивают, чтобы обеспечить медицинскую помощь максимальному числу больных.

Смертность от этой болезни сильно зависит от возраста. Чем старше человек — тем больше вероятность печального исхода.

А что касается статистики, то сравнивать «обычный» грипп и коронавирус пока рано: пандемия SARS-CoV-2 еще далека от завершения. По состоянию на середину мая от коронавируса (точнее, его осложнений) во всем мире умерли почти 300 тысяч человек. А, по данным ВОЗ, грипп ежегодно уносит от 300 до 650 тысяч жизней. Но динамика нового недуга, конечно, настораживает!

Коронавирус опасен для человечества, прежде всего, своей новизной — против него еще не выработан коллективный иммунитет, нет надежных вакцин, не накоплен опыт эффективного лечения и профилактики. Впрочем, уже можно сказать, что по смертоносности он не столь страшен, как его другие родственники-коронавирусы. Летальность (отношение числа умерших к числу заболевших) у SARS-CoV-2 на данный момент оценивается в 3,5%, тогда как у «птичьего гриппа» она составила почти 60%, ближневосточного коронавируса MERS — 35%, атипичной пневмонии SARS -10%. А вот по уровню заразности (сколько человек в среднем заражает один инфицированный) он находится на втором месте после гриппа, впрочем, уступая ему почти вдвое: 3,8 против 6, на третьем месте SARS с показателем 3.

Основные симптомы

Инкубационный период у CoViD-19 длится от 2 до 14 дней. Первый период болезни скрытый, так называемое бессимптомное течение, но больной уже является носителем и активно распространяет вирус вокруг себя. Этот период длится до 2 недель. Именно в это время и идет основное заражение, поскольку пациент не знает, что уже болеет. После могут проявиться (или не проявиться…) симптомы — першение, зуд в горле, температура, боль в мышцах и суставах, сухой лающий кашель, затруднение дыхания, потеря обоняния, потом может начаться пневмония. Причем болезнь зачастую развивается стремительно, за 2−4 дня. Как видно, поначалу болезнь очень похожа на грипп. Поэтому только по симптомам даже опытный врач не отличит коронавирус от других респираторных инфекций. Даже отсутствие заложенности носа бывает и при гриппе. Пожалуй, основное, что должно насторожить — это сухой непродуктивный кашель с затруднением дыхания и одышкой даже при небольших физических нагрузках (это значит, что организму не хватает кислорода, потому что легкие повреждены инфекцией). Но более-менее точный ответ, чем же вы больны, может дать только лабораторный анализ крови и мазка из горла. Хотя и тест на короновирус может дать ложно положительный или ложно отрицательный ответ.

Откуда «корона»?

Переносчиками коронавирусов являются практически все виды животных и птиц, однако лишь у некоторых из них он вызывает серьезное заболевание. К таким относятся собаки и куры — им он грозит хронической инфекцией с высокой летальностью, поэтому для них давно разработаны и применяются специальные противокоронавирусные вакцины.

Разновидности коронавируса, опасные для людей, передаются от животных, так как имеют очень похожий геном. Причем большинство из них достались нам от… летучих мышей! Именно этим тварям мы обязаны и другими тяжкими вирусными заболеваниями, например, корью и бешенством. Но не стоит думать, что всему виной укус вампира, нет: у человека и летучей мыши слишком разное устройство клеток (точнее, их рецепторов), чтобы вирус мог сразу перепрыгнуть на человека. Для этого вирусу нужен «промежуточный хозяин».

По всей видимости, люди заражаются коронавирусами давно, однако на общем фоне разнообразной заразы эти вирусы не выделялись своей вредоносностью и не привлекали пристального внимания ученых. Однако с начала XXI века наблюдалось уже три мощных «перескока» коронавирусов с животных на человека, имевших весьма тяжкие последствия. В 2002—2003 годах ТОРС-коронавирус (SARS), мутировав в организмах пальмовых циветт (тропических кошкообразных зверьков), вызвал эпидемию атипичной пневмонии. В 2007—2012 годах БВРС-коронавирус (MERS) передался человеку от египетских летучих мышей через верблюдов. Промежуточный хозяин нынешнего SARS-CoV-2 пока точно не установлен, круг подозреваемых довольно широк: тут и панголины, и кошки, и бродячие собаки, которые «паслись» вокруг злополучного уханьского рынка. Там, как известно, вовсю торговали тушками летучих мышей, как жареными, так и сырыми. У китайцев это особое лакомство… Но есть и другая версия.

Возник искусственно?

В Ухане расположен крупный институт вирусологии. Причем недалеко от продуктового рынка. Может ли это быть простым совпадением, учитывая, что именно из этого города началось распространение уже нескольких инфекций? Нет, едва ли там разрабатывали биологическое оружие. По крайней мере, об этом ничего не известно даже специалистам. Скорее всего, свою пагубную роль мог сыграть человеческий фактор: банальная халатность или корысть. Тушки подопытных животных могли быть не утилизированы должным образом или вообще проданы на рынке…

Как это было в Китае

Как бы то ни было, в декабре 2019 года SARS-CoV-2 довольно быстро распространился в Ухане и стал расползаться по стране. Китайские власти отреагировали очень жестко. Был введен режим чрезвычайной ситуации и строгий карантин по всей стране. Китай буквально закрылся, и со стороны это походило на государственный террор — западные СМИ упрекали Пекин в «оруэлловских» методах. Однако они дали несомненные результаты: уже в феврале руководство страны заявило, что эпидемия будет остановлена через месяц. И действительно, в конце марта она резко пошла на спад, в начале апреля карантин был отменен даже в Ухане. За это время в стране с населением в 1,6 миллиарда человек коронавирусом заболели порядка 84 тысяч, умерло — 4,6 тыс. Для сравнения: в 60-миллионной Италии, где эпидемия еще продолжается, инфицировано уже 220 тысяч, умерло — более 30 тысяч.

Как же Китаю удалось так быстро справиться с заразой? Тут сказалось сразу множество факторов. Во-первых, решительность принятых мер: уж карантин, так карантин, никаких просьб и рекомендаций — только жесткие предписания, запреты и грубая полицейская сила. Строгий карантин длился в КНР 76 дней. Во-вторых, эти жесткие меры встретили полное понимание и послушание со стороны населения, воспитанного в конфуцианских и коммунистических традициях. Китайское население доверяет своей власти, а та в свою очередь полностью оправдывает надежды: все ее решения обоснованы, расчеты точны, за словом следуют дела (граждане обеспечены всеми необходимыми средствами индивидуальной защиты, расширены возможности медицинских учреждений и т. д.). Такое взаимопонимание и взаимодействие между государством и обществом позволило китайским властям построить четкую математическую модель эпидемии, и она полностью подтвердилась. Немаловажным фактором успеха стал уровень развития в Китае медицинской науки (в которую, наряду с другими науками, долго и последовательно вкладывались деньги) и системы здравоохранения. Именно уровень развития, а не «оптимизация», как у нас, вылившаяся в сокращение медперсонала и койко-мест. Следует сказать также о новых информационных технологиях: именно они позволили контролировать распространение инфекции и действовать на опережение. Чего стоит, например, мобильное приложение «Код здоровья», которое каждый гражданин КНР был обязан установить на свой смартфон. Эта шпионская прога собирала всю информацию о здоровье клиента и отправляла ее в компетентные органы. А те уже решали, можно ли выпускать конкретного гражданина из дома и не уклонился ли он от разрешенного маршрута передвижения по городу. Всё — по индивидуальному QR-коду.

Европа — совсем не Китай…

Но все-таки тогда инфекция просочилась сквозь границы Поднебесной. Победное шествие «коронавируса» по миру началось в январе 2020 года. И почему-то наиболее победно он прошествовал по Южной Европе: Испания и Италия оказались среди мировых лидеров по числу пораженных. А летальность CoViD-19 там сильно превысила 10%.

Объясняется это, по-видимому, тремя факторами. Во-первых, подвела общая либеральность власти благоденствующих средиземноморских стран-членов Евросоюза. Карантинные меры там ввели слишком поздно и не слишком жестко. Во-вторых, роковую роль сыграли коммуникативные традиции жителей этих стран: обниматься при встрече, часто встречаться с друзьями и родственниками, жить под одной крышей большими семьями и т. п. Наконец, в-третьих, высокая летальность могла быть вызвана демографическими особенностями Италии: эта страна считается самой «старой» в ЕС — почти каждый третий ее житель разменял восьмой десяток. А ведь именно эта категория наиболее подвержена инфекции. Да и тестировали на коронавирус в Италии в основном в больницах, где находились люди уже в тяжелом состоянии. Многие из них умерли, увеличив статистику летальности. Тогда как, например, в Южной Корее, где тест на коронавирус сдали более 90% населения, летальность составила всего 0,2%.

Справедливости ради следует отметить, что Северная Европа оказалась менее уязвимой перед инфекцией. Например, немцы показали пример подготовленности, ответственности и дисциплины, не хуже китайцев. В Германии все крупные клиники страны связаны единой информационной сетью, что позволяет маневрировать их возможностями, помогая наиболее пострадавшим землям. Число мест для интенсивной терапии (включающей аппарат ИВЛ) было в рекордные сроки увеличено с 28 до 40 тысяч (в Италии их было всего 5 тысяч). Развернуто массовое экспресс-тестирование на «корону» — 350 тысяч тестов в сутки. Благодаря этим мерам и законопослушности граждан эпидемию в стране удалось купировать и уберечь наиболее уязвимые категории жителей.

А вот Швеция пошла вообще другим путем. Там посадили на карантин только старшее поколение и лиц, страдающих хроническими респираторными заболеваниями. Остальным всего лишь рекомендовали воздерживаться от посещения мест скопления людей. Предприятия не останавливали, кафе и магазины не закрывали. И — о чудо! — показатели заболеваемости коронавирусом в стране оказались на том же уровне, что и в среднем по Европе! У многих возник резонный вопрос о пользе карантина…

В Японии всё мирно

По-своему развивались события в Японии. Туда коронавирус проник довольно быстро (что неудивительно, учитывая близость его очага). Однако ни паники, ни введения жестких мер не последовало. Только предписания и просьбы. Перевести кого можно на «удалёнку» и по возможности не собираться в общественных местах. «Удалились» примерно 5% японских тружеников. Корпоративная культура не позволяет японцам отлынивать от работы в коллективе или пропускать корпоративные вечерние трапезы. А тут еще и сакура расцветать собралась…

Тем не менее, ситуация с пандемией в стране оставалась под контролем. Не из-за жесткости принимаемых мер, а из-за дисциплинированности граждан. Японцы очень гигиеничны: чуть объявили «сезонный грипп» — тут же все надевают маски. Руки жать, обниматься при встрече — вообще не в их самурайских традициях.

В начале апреля власти ввели режим чрезвычайной ситуации в наиболее густонаселенных префектурах. Но какой? Ни обилия вооруженных полицейских, ни штрафов, ни — тем более! — административных задержаний. И, тем не менее, буквально за час центр Токио опустел. Люди разъехались по домам, конторы и рестораны закрылись. Что же произошло, как удалось так быстро «переключить» нацию на карантинный режим? Здесь, как и в Китае, сказалась законопослушность населения. Японцев не нужно разгонять по домам полицией — они сами пойдут. Даже от праздника цветения сакуры отказались. А бизнесу власти пригрозили страшной карой: публиковать названия компаний, которые не поддерживают карантинных мероприятий. И этого было достаточно, потому что в Японии прослыть нелояльным — хуже любого штрафа.

Так что неудивительно, что коронавирус распространялся по Стране восходящего Солнца довольно скромными темпами. К середине мая число инфицированных в стране приблизилось к 16 тысячам, умерло около 600 человек.

Америка — всегда впереди!

В США эпидемия развернулась позже, чем в других крупных странах. Но зато разыгралась не на шутку! Очень быстро Соединенные Штаты вышли в мировые лидеры по числу инфицированных CoViD-19 — к середине мая их число вплотную приблизилось к полутора миллионам; скончались почти 90 тысяч человек. Впрочем, для США это не запредельные цифры: например, «грипповый» сезон 2017−2018 годов ознаменовался в стране эпидемией, унесшей жизни 79 тысяч человек.

А что в России?

Что касается России, то к маю мы вышли на второе место в мире по количеству инфицированных — 281.752 человека, оказавшись по этому показателю сразу за США, идущими с большим отрывом. А вот по смертности у нас всё сравнительно благополучно — менее 1%, тогда как в Испании — 10%, в Великобритании — 14,5%. В абсолютных цифрах это выглядит еще более убедительно: 2.631 смерть в России против 27.563 в Испании, 34.716 в Великобритании и 89.562 в США.

Впрочем, цифры, как всегда, могут «лукавить», и в последнее время российская статистика по смертности от коронавтруса вызывает все больше вопросов у международных экспертов. Нельзя исключать, что столь неплохой результат связан с некими «особенностями национальной статистики», которые для России не редкость.

Кому-то диагностировали коронавирус, кому-то просто пневмонию, хотя она вполне могла быть вызвана именно CoViD-19. Вот, например, в январе этого года Росстат зафиксировал резкий (на 37 процентов!) рост заболеваемости пневмонией в Москве. При том, что в целом по стране подъема такого не наблюдалось. С чего бы это? Может быть, москвичи, приехавшие из-за границ после новогодних каникул, уже в январе болели коронавирусом? Просто никто об этом не догадывался и не диагностировал, учитывая схожесть первых симптомов с гриппом? И напомним, что сейчас именно на столицу приходится львиная доля подтвержденных случаев заражения коронавирусом.

Что же касается карантинных мер, то они у нас — средние по жесткости. Не тотальный контроль, как в Китае, но и не расслабленные европейские «рекомендации». К тому же многое оставлено на усмотрение губернаторов. Остановка экономики на два месяца — конечно, спорное решение, учитывая, например, шведский опыт. Но ведь и Китай останавливал производство, и сейчас, выйдя из карантина, с новой силой набирает экономические обороты. Самые большие проблемы в России, как всегда, — у малого бизнеса: более 60% предприятий МСБ уже закрылось. Точнее, накрылось. А государство не слишком расщедривается на поддержку экономики и общества: антикризисный пакет оценивается в 2,8% ВВП, тогда как в странах Европы он составляет 15−20%. Но они тупо взяли эти деньги в долг, а у нас, как назло, нефть упала… Что лучше: убить малый и средний бизнес, подстегнув безработицу, или повесить на следующее поколение еще должок, равный двухмесячному производству всей страны? Никто точно не скажет…

«Корона» — навсегда?

Большинство экспертов предсказывают миру довольно скорое преодоление пика пандемии. К тому же в северном полушарии наступает теплый сезон, и есть надежда, что это ускорит избавление человечества он инфекционного поветрия. Будем надеяться, что к лету в большинстве ныне подверженных «коронавирусу» стран заражение прекратится. Что же касается дальнейших перспектив, то ничего определенного сказать нельзя. Возможно как полное забвение CoViD-19, так и его вторая волна — предсказать, по какому сценарию пойдет развитие ситуации, сейчас практически невозможно.

Как известно, печально знаменитая «испанка» в начале XX века совершила два круга по свету, причем вторая волна была губительнее первой. Всего погибло, по разным оценкам, от 50 до 100 миллионов человек, то есть, до 5% всего населения планеты. Но после эта страшная инфекция пропала вовсе. Возможно, дело было именно в летальности этой инфекции: цепь заражения прервалась, поскольку вирус на каком-то этапе не успевал перескочить с умирающего на следующую жертву. Как уверяют эпидемиологи, любому вирусу выгоднее сосуществовать с человеком, а не убивать его, и он мутирует в сторону ослабления летальности. CoViD-19 не столь смертоносен, как испанка, поэтому не исключено, что мы с ним еще встретимся.

К этому моменту человечеству хорошо бы выработать коллективный иммунитет. А он, как утверждают специалисты, появляется, когда переболеют 70% человеческой популяции. И тут возникает резонный вопрос: а правильно ли поступают правительства, вводя жесткий карантин? Может быть, правильнее было бы изолировать «группы риска» — стариков и хроников, и дать молодым свободно сражаться с заразой, как это происходило во все времена? Да, эта борьба не обойдется без жертв, но жизнь есть жизнь, и совсем избежать смертей не удастся.

Но увы, мы наблюдаем другой сценарий: изолировать пытаются всех. Почему? Видимо, здесь мы сталкиваемся с более глубокой проблемой: современное индивидуалистичное общество в принципе не готово рисковать человеком ради общего блага.

Если бы коронавируса не было, его следовало бы придумать…

Звучит дико, но именно так, перифразируя Вольтера, могли бы сказать очень многие. Например, медики. Нет, конечно, не те, которые сейчас в постоянном перенапряжении и с запредельном риском для своей жизни борются за жизни тысяч пожилых людей с тяжелой формой заболевания. Но это легко могли бы сказать чиновники от медицины, выбивающие из государственных бюджетов дополнительные средства. Есть основания полагать, что в этих благородных целях они даже немного «подкручивают счетчики» жертв коронавируса. Могли бы произнести эту фразу производители фармацевтики и медицинского оборудования, которые теперь получают мощные дотации и добиваются свободного доступа своей продукции на зарубежные рынки; начинается передел этих рынков. Потребительской паникой в полной мере воспользовались производители товаров первой необходимости и продовольствия — их продажи взлетели до космических высот, склады очистились от залежавшейся продукции. Кроме того, карантин вызывал бурный рост в секторе телекоммуникаций; операторы мобильной связи едва справляются с возросшим трафиком, наращивают мощности и предлагают новые виды услуг. И это далеко не полный список бенефициаров — например, пока трудно даже оценить, сколько подешевевших лакомых активов куплено в эти дни за бесценок дальновидными инвесторами…

Наконец, чрезвычайная ситуация дала государствам шикарные возможности обкатать новые технологии контроля над обществом. Тут и слежка за передвижением людей, и фейс-контроль, и разрешительная система выхода из собственного дома и посещения других объектов. При этом мобильные устройства становятся неотъемлемым атрибутом законопослушного гражданина и, по сути, его конвоирами. В таком контексте получили мощное продвижение технологии связи 5G (а также китайские компании, которые ими занимаются). Появился и новый весомый аргумент в пользу полного перехода на безналичные расчеты (в «пластиковое рабство»): ведь бумажные деньги очень опасны, они — переносчики инфекции! Наконец, общество, получившее мощную «инъекцию карантина», станет еще более разрозненным, атомизированным: многие работники не вернутся с «удаленки», возрастет процент социофобов. А таким обществом гораздо легче управлять, чем сплоченным коллективом!

* * *

Феномен пандемии CoViD-19 еще предстоит изучать — медикам, социологам, политологам и экономистам. Пока рано делать выводы. Слишком уж неоднозначно всё, что с ним связано. Да, угроза несомненна, но есть ведь бывали и пострашнее. Даже «обычная» пневмония уносит в год 1,5−2 миллиона человеческих жизней (в России — от 30 до 40 тысяч). Но именно коронавирус почему-то спровоцировал панику и карантин глобального масштаба, из-за которых рухнула экономика, капитально нарушены общественные связи и многие права человека.

Весь этот хайп напоминает историю с глобальным потеплением, которое якобы вызвано антропогенными выбросами углекислого газа. Политически не ангажированная наука не подтверждает этот тезис: во-первых, повышение концентрации СО2 в атмосфере — не причина, а следствие потепления, а во-вторых, вся эмиссия этого газа нашей цивилизацией — капля в море! Однако политики «продавили» именно антропогенную версию — начиная с известного доклада Альберта Гора «Неудобная правда» — и все, кто ее отрицает, теперь считаются маргиналами. Человечество кинулось на борьбу с СО2, как известный литературный персонаж — на ветряные мельницы. Многие страны кардинально перестраивают энергетику и промышленность, всерьез ставят задачи прийти к нулевым выбросам углекислого газа, торгуют квотами на его эмиссию! А наибольшие выгоды от всей этой активности извлекают те самые государства, которые ее спровоцировали — ведь именно они располагают всеми необходимыми технологиями и теперь несут их как великое благо остальному миру, получив новое преимущество над ним.

Печально, если по такому же сценарию будет развиваться история с коронавирусом. На волне борьбы с пандемией в мире могут войти в практику непопулярные и жесткие меры контроля над обществом, будут навязаны в глобальном масштабе определенные стандарты поведения, так или иначе ограничивающие свободу и меняющие традиции. И ведь люди в большинстве случаев примут всё это (и уже принимают) добровольно — в чем весь ужас «гибридной» пандемии! А многие более серьезные угрозы здоровью человечества отойдут на второй план.

Одним словом, коронавирус обнажил многие проблемы и спровоцировал очень серьезные перемены в мире. Возможно, они давно назревали, и нужен был только повод?

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.