Источник

Советское руководство принято жёстко критиковать за ошибки, допущенные при подготовке к войне — прежде всего непосредственно перед самим немецким вторжением. В вину ему ставятся нежелание принимать необратимые решения и излишняя осторожность перед лицом противника, уже изготовившегося к атаке. 

Полгода спустя, в декабре 1941 года, в точно такой же ситуации оказалось британское командование в Юго-Восточной Азии. И британские генералы повели себя удивительно схожим образом.

Империя под ударом

К весне 1941 года положение британских владений в Юго-Восточной Азии серьёзно осложнилось. Ещё летом и осенью 1940 года японские войска оккупировали Французский Индокитай, остававшийся под властью правительства Виши. Появление японских воздушных и морских баз на юге Индокитая усилило японское влияние в Сиаме, откуда можно было нанести удар по любому из британских владений — как по Бирме, так и по Малайе.

Ещё в 1937 году эту ситуацию предсказал тогдашний глава Малайского командования генерал-майор Уильям Добби. Он считал, что самым опасным для Малайи является возможное развёртывание японских войск в Сиаме, а наиболее удобным для него периодом — сезон зимних муссонов (с января по март). В это время погода делала возможной высадку с моря на восточном побережье Малаккского полуострова, причём как в тайских, так и в британских владениях. 

Чтобы воспрепятствовать такому развитию событий, Добби потребовал отправить в Малайю новые подкрепления. По его мнению, для сухопутной обороны Сингапура требовалось 17 пехотных батальонов и два танковых полка. Это были весьма скромные силы на фоне огромных средств (60 млн фунтов или эквивалент современных 2,5 млрд фунтов), потраченных на строительство военно-морской базы в Сингапуре и устройство её обороны, включавшей пять 381-мм орудий. 

Обороне Малайи способствовал сложный рельеф и почти полное отсутствие дорог — особенно на севере полуострова близ границы с Сиамом. Местность здесь покрыта почти сплошными джунглями и болотами, через которые с юга на север шли две дороги: на Кота-Бару через центральную часть полуострова, и на Сунгей-Патани вдоль западного побережья. Между дорогами находился непроходимый горный хребет Квербау.

При этом основная часть населения, порты и сеть местных дорог были сосредоточены на западном побережье, а также на юге, ближе к Сингапуру. Таким образом, высадка на восточном побережье мало что давала противнику. Здесь имелось всего два порта: Кота-Бару на севере, у сиамской границы, и Куантан южнее, на полпути к Сингапуру.

В обоих пунктах были оборудованы крупные авиабазы. Требовалось сначала захватить эти порты, а затем двигаться на юг по единственной дороге, которую при наличии сухопутных сил британцы могли легко блокировать. В августе 1940 года британский Комитет начальников штабов пришёл к выводу, что для удержания Малайи и Сингапура без поддержки флота требуется 6 пехотных бригад и 22 эскадрильи первой линии в составе 336 самолётов. 

В случае нехватки самолётов численность пехоты следовало довести до 9 бригад. В октябре 1940 года в Сингапуре состоялось совещание, посвящённое обороне полуострова. На нём присутствовали представители всех трёх родов войск, в том числе главнокомандующий Китайской станцией флота вице-адмирал сэр Джеффри Лейтон, командующий сухопутными силами в Малайе генерал-лейтенант Лайонел Бонд и командующий британскими ВВС на Дальнем Востоке маршал авиации Джон Тремейн Бабингтон. 

Кроме того, здесь же находились представители от Австралии — кэптен Джозеф Бернетт, генерал-майор Джон Норткотт и коммодор авиации Уильям Босток. По оценкам совещания для обороны Малайи и Бирмы требовалось гораздо больше сил: 48 пехотных батальонов и 560−580 самолётов. При достижении указанной численности авиации количество пехоты могло быть снижено до 26 батальонов.

Малайя готовится к обороне

К лету 1941 года план усиления обороны Малайи был в целом выполнен. Теперь сухопутные силы на полуострове увеличились до 10 пехотных бригад, сведённых в три дивизии: 9-ю и 11-ю индийские, а также 8-ю австралийскую; 12-я индийская пехотная бригада оставалась в резерве. 

Общая численность британских войск в Малайе и Сингапуре составляла около 90 000 человек, из которых 35 000 составляли англичане и австралийцы, 37 000 — индийцы, ещё порядка 15 000 было набрано из местных жителей. 

Правда, в распоряжении маршала авиации сэра Роберта Брук-Попхэма, 18 ноября 1940 года назначенного командующим британскими силами на Дальнем Востоке, имелось всего около 180 самолётов первой линии, но и эта цифра продолжала расти. Согласно фундаментальной работе Д. Ричардса и Х. Сондерса «ВВС Великобритании во Второй мировой войне», в декабре 1941 года общая численность британской авиации на Дальнем Востоке уже составляла 362 самолёта — правда, боеготовыми из них числились только 233.

Основными британскими самолётами являлись истребитель Брюстер F2A «Буффало» и скоростной бомбардировщик Бристоль «Бленхейм», в том числе в варианте ночного истребителя. Также имелось некоторое количество средних бомбардировщиков Локхид «Гудзон» и одномоторных торпедоносцев-бипланов Виккерс «Вайлдбист». Вопреки распространённым жалобам, первые три машины являлись быстроходными и современными: «Бленхейм» выпускался с 1937 года, «Гудзон» и «Буффало» — с 1939-го.

Британская Малайя обладала развитой аэродромной сетью. Всего здесь насчитывалось 26 аэродромов. 11 из них имели твёрдые бетонные полосы, остальные 15 — грунтовые, частично с металлическим покрытием. Основная часть аэродромов располагалась на севере: 9 — в северо-западной части Малайи, 3 — в северо-восточной, 1 — в восточной, 3 — в центре полуострова, 6 — в южной его части, и 4 — в Сингапуре. Кроме того, на восточном побережье Малайи размещались две радиолокационные станции воздушного наблюдения: в Мерсинге и в Букит-Чунанге; здесь же достраивалось ещё пять РЛС. На западном побережье имелась одна готовая РЛС, и достраивались ещё две. Три готовых РЛС располагались в Сингапуре. Для сравнения можно указать, что в СССР к этому моменту имелось всего две стационарные РЛС дальнего обнаружения (порядка 200 км).

Брук-Попхэму остро не хватало разведчиков. К началу ноября в его распоряжении имелось только три исправных летающих лодки «Каталина» 205-й эскадрильи, базировавшейся на аэродроме Селетар в Сингапуре. Другая эскадрилья «Каталин», 230-я, ещё в мае была переброшена из Сингапура на Ближний Восток. Поэтому разведка над морем велась колёсными «Гудзонами» 1-й и 8-й австралийских эскадрилий с восточного побережье — соответственно, из Кота-Бара и Куантана.

Другой острой проблемой британской авиации являлась связь. Штаб ВВС в Сингапуре имел телетайпную связь только с аэродромами, расположенными на самом острове. С остальными аэродромами Малайи имелись всего три линии телефонной связи, но они одновременно обслуживали наземные войска и гражданскую администрацию. Так, связь с Куантаном осуществлялась через гражданскую наземную линию связи. Из-за слабости проводных коммуникаций предполагалось активно использовать радиосвязь, но она работала с постоянными нарушениями из-за условий местности и климата.

Увы, до войны проблема качества связи не представлялась существенной — британское командование гораздо больше беспокоила нехватка воздушных и наземных сил. В докладе, направленном 20 августа 1941 года Комитету начальников штабов в Лондоне, маршал Брук-Попхэм указывал, что японская авиация с баз в Южном Вьетнаме может достигнуть только северной части Малайи, однако захват японцами Сиама поставит под удар их авиации весь полуостров. В свою очередь, это обеспечит врагу господство над морем и возможность высаживать десанты в любой точке восточного побережья:

«Как только силы нашей авиации ослабнут (а это будет, если начнется война), шансы противника на успешное проведение десантной операции возрастут. Длинные участки побережья нельзя прикрыть повсюду одинаково надёжно, поэтому высадившиеся десанты противника сумеют прорваться вглубь территории. В этих условиях наши сухопутные войска не смогут рассчитывать на успех, не имея надёжной поддержки с воздуха»

Более того, в глазах маршала британские авиабазы на побережье Сиамского залива (Кота-Бару и Куантан) теперь превращались в уязвимые точки: господствуя на море, японцы легко могли их захватить, а плохие сухопутные коммуникации не позволили бы британцам быстро сосредоточить войска для отражения удара.

План «Матадор»

При ограниченности воздушных и морских сил Брук-Попхэм считал необходимым прибегнуть к активным действиям на суше. Ещё на октябрьском совещании 1940 года была высказана мысль о том, что лучшим вариантом и обороны Северной Малайи станет вторжение в Сиам с захватом порта и авиаузла в Сингоре, а также аэродрома в Паттани. В этом месте Малаккский полуостров сужался и имел неплохую сеть дорог. 

В случае успеха предполагалось продвинуться на север и занять оборону на узком перешейке Кра у самых границ Бирмы. Операция, план которой был разработан штабом Брук-Попхэма к концу августа 1941 года, получила кодовое обозначение «Матадор». Предполагалось наступлением наиболее мощной 11-й дивизии 3-го индийского корпуса из района Джитра и Крох (северо-западная часть Малайи) занять приграничный район Сингора (Сонгкхла), Яла и Паттани. 

Вспомогательный удар вдоль побережья Сиамского залива должна была наносить 8-я бригада 9-й индийской дивизии, одновременно прикрывавшая район Кота-Бару. Другая бригада этой дивизии обороняла Куантан, а 28-я индийская бригада (резерв корпуса) размещалась в западной части полуострова, в тылу 11-й дивизии. 8-я австралийская дивизия и 12-я индийская бригада (резерв Малайского командования) располагались на юге полуострова, на подступах к Сингапуру. Глава Малайского командования генерал-лейтенант Артур Персиваль, назначенный на эту должность в апреле 1941 года, считал, что трёх дивизий для обороны Малайи недостаточно. 

В докладе Комитету начальников штабов от 16 сентября он потребовал прислать ему ещё две дивизии, а также танки и противотанковую артиллерию.

Две дивизии предполагалось разместить на северной границе, одну — в резерве южнее, и две — на юге в районе Сингапура. Однако Комитет по планированию сообщил, что двух лишних дивизий у него нет, и рекомендовал укреплять оборону Малайи путём усиления воздушных и морских сил в этом регионе. 

Тем не менее, в октябре-ноябре 1941 года в Малайю удалось направить три полка полевой и один полк противотанковой артиллерии, а также моторизованный разведывательный полк на бронетранспортёрах — который, впрочем, тут же растащили на отдельные эскадроны.

Не вполне понятно, зачем Персивалю требовались танки. Сам он в своём послевоенном докладе подтверждал мнение Добби, что во время зимних северо-восточных муссонов с октября по март местность на побережье Сиамского залива становится сырой и совершенно непроходимой для танков. Использовать здесь технику можно было только летом, с апреля по сентябрь. Тем не менее, Персиваль жаловался: «У нас не было танков, в то время как мы были уверены, что японцы, если они придут, будут иметь с собой хотя бы несколько танков». Таким образом, танки воспринимались как некое универсальное сверхоружие без учёта их реальных возможностей и особенностей боевого применения.

Главной проблемой плана «Матадор» стал порядок действий. Следует ли дожидаться высадки японских войск в Сиаме — или желательно нанести удар первыми, до появления японцев? Последнее стало бы актом агрессии, особенно на фоне договора о ненападении, заключённого с Сиамом прошлой осенью. Однако было сомнительно, что после высадки японского десанта британские войска смогут занять удобные оборонительные позиции на побережье — в лучшем случае они смогли бы лишь перекрыть дороги на тайской территории и на некоторое время задержать продвижение противника. Генерал Персиваль позднее писал в своём отчёте:

«Непосредственные преимущества продвижения в Южный Сиам, если оно окажется практически осуществимым, были очевидны. Это позволило бы нам встретить врага на пляжах вместо того, чтобы позволить ему высадиться без сопротивления и занять Сингору — небольшой порт с хорошей якорной стоянкой всего в пятидесяти милях по прямой от нашей границы. Кроме того, в Южном Сиаме имелось два хороших аэродрома — один около Сингоры и один в Паттани южнее. Их занятие оказалось бы очень полезным для наших военно-воздушных сил; напротив, если бы японцы захватили их, они смогли бы приблизить свою авиацию Малайе, что позволило бы им нанести большой урон нашему судоходству в Малаккском проливе

Политическое решение

Таким образом, решение на проведение операции «Матадор» являлось политическим. Поэтому Брук-Попхэм заявил, что его должен принять Военный кабинет в Лондоне. Чтобы контролировать ситуацию, Черчилль направил в Малайю в качестве своего личного эмиссара Альфреда Даффа Купера, бывшего министра информации. Ему было делегировано право координировать действия военных и гражданских властей, сформировать здесь военный кабинет и принимать политические решения. Предполагалось также предоставить ему полномочия министра-резидента. Однако Дафф Купер, блестящий литератор и парламентский оратор, оказался плохим организатором: он не смог договориться ни с военными, ни с гражданскими властями, и его миссия осталась малополезной.

Ситуацию усугубляла позиция и душевное состояние главнокомандующего Брук-Попхэма: он то впадал в депрессию, то лучился необоснованным оптимизмом. Дафф Купер считал, что маршал выпустил командование из своих рук и требовал его заменить, но Лондон тянул с принятием этого решения вплоть до конца года. Фактически главой британских сил в Малайе оказался генерал Персиваль, но флот ему не подчинялся административно, а гражданские органы власти саботировали распоряжения военных. Тем не менее, Персиваль продолжил подготовку операции «Матадор» силами хотя бы одной 11-й индийской дивизии генерал-майора Дэвида Мюррей-Лайона. Эта дивизия была самой сильной: она имела три бригады и подвижную дивизионную группу. Всего в ней насчитывалось 11 пехотных батальонов, один кавалерийский полк, три артиллерийских и два противотанковых полка, а также эскадрон лёгких танков, автомобильная, разведывательная и две сапёрные роты — в целом эквивалент 14 пехотных батальонов при артиллерии на две дивизии. Персиваль писал:

«Были разработаны подробные планы, напечатаны карты, войскам выданы деньги в тайской валюте, а также подготовлены брошюры для раздачи тайцам — но для сохранения секретности их следовало напечатать лишь в самый последний момент. Перед 11-й индийской дивизией стояла двойная задача: готовиться двигаться вперёд, либо встать и сражаться на границе. Это очень походило на задачу, которая выпала на долю наших полевых сил во Франции [то есть на бельгийской границе] в 1939 году. В таких обстоятельствах план «превентивного» наступления, естественно, выглядел более привлекательным — и, как таковой, получил больше внимания»

Неопределённость в планах влияла и на подготовку к обороне, поскольку одновременно войска должны были заниматься и возведением полевых укреплений. «Именно по этим причинам, когда разразилась война, оборонительные сооружения были обустроены не до конца, хотя была проделана большая работа», — писал Персиваль позднее. 1 октября 1941 года Брук-Попхэм и командующий Китайской станцией британского флота вице-адмирал Лейтон внезапно направили в Лондон весьма оптимистичный доклад о том, что нападения Японии в ближайшее время ждать не следует:

«Сейчас Япония совершенно ясно понимает, что война с Соединёнными Штатами, с Голландией или с нами явится для неё войной со всеми тремя государствами, а возможно, ещё и с Россией. Япония в настоящее время сосредоточивает свои силы против России и не может внезапно изменить эту ориентацию, направив главные силы на юг. Она, конечно, способна выслать куда-либо морским путём крупные экспедиционные силы незаметно для нас. Тем не менее, мы подчёркиваем, что сейчас Япония меньше всего хотела бы военной кампании на юге…»

В докладе особо отмечалось, что «учитывая неблагоприятные метеорологические и погодные условия в Южно-Китайском море в ноябре-январе, вряд ли можно думать о начале войны на юге в течение зимних месяцев». Этот пункт явно противоречил выводам генерала Добби о том, что наиболее удобным временем высадки является сезон зимних муссонов с января по март. Видимо, поэтому лондонский Комитет начальников штабов был несколько более осторожен в своих выводах. В ноябре 1941 года он указывал, что в случае провала переговоров с США Япония может пойти на агрессию, у которой есть два возможных направления — на север и на юг. Начальники штабов считали, что «нападения на Россию не будет, пока не появятся признаки серьёзного ослабления сил, сосредоточенных русскими на Дальнем Востоке».

При этом действия против Бирмы и сухопутных коммуникаций с Китаем (Бирманской дороги) считались маловероятными. Наиболее вероятной целью японцев считалась «оккупация Сиама вплоть до перешейка Кра». Атака Малайи (а также Голландской Ост-Индии) считалась возможной лишь на последующем этапе развития событий. Таким образом, операция «Матадор» отходила на второй план: японская высадка в Сиаме не вела впрямую к войне, в то время как превентивное вторжение британцев не только давало к ней повод, но и делало Британию агрессором.

Как подытоживал Персиваль, «в стратегической области Главное командование на Дальнем Востоке, по-видимому, вплоть до конца ноября не верило, что Япония может решиться начать войну». Впрочем, сам Персиваль также не имел надёжных данных о японских планах. Только в ноябре над Малайей и Сараваком начали появляться японские самолёты-разведчики, летавшие на большой высоте, но это ещё не означало подготовки к войне. 

Появились сведения об увеличении численности группировки японских ВВС в Индокитае — по данным британской разведки, ещё в конце октября 1941 года она имела менее сотни самолётов, а к концу ноября их численность выросла до примерно 250. В Южно-Китайское море прибыло четыре японских крейсера и несколько эсминцев; поступили также известия о том, что из Центрального Китая была отправлена группа десантных судов — но неизвестно, куда.

В ожидании приказа

25 ноября Комитет начальников штабов сообщил в Сингапур, что операцию «Матадор» нельзя начинать без соответствующих действий Японии, однако подготовка к ней должна быть продолжена. Губернатор Сингапура Томас Шентон получил обещание, что приказ о начале этой операции будет дан ему не позже чем через 36 часов после начала японского вторжения в Сиам.

28 ноября Комитет направил в Сингапур распоряжение привести войска в боевую готовность, но вновь напоминал о запрете наступательных действий без приказа. 29 ноября Брук-Попхэм получил от военного министерства телеграмму о том, что ожидается, что переговоры в Вашингтоне могут прерваться в любой момент, и Япония может начать наступательные операции против Сиама, Нидерландов, Ост-Индии или Филиппин. Интересно, что Малайя в этом списке не значилась. 

Войскам была объявлена вторая степень готовности, началась мобилизация добровольцев, а ВВС получили распоряжение начать воздушную разведку над Южно-Китайским морем. В тот же день базировавшиеся на Яву голландские подлодки O-16 и K-17 получили от своего командования распоряжение выйти в Южно-Китайское море в район 4º с. ш и 104º 30' в. д. и быть готовыми действовать в сотрудничестве с британским флотом против японских кораблей. 1 декабря эти лодки были переданы в оперативное подчинение командующему Китайской станцией британского флота. 

Кроме того, 30 ноября всем голландским торговым судам было запрещено появляться к северу от Нидерландской Ост-Индии. 2 декабря в Сингапур прибыли отправленные из Метрополии линкор «Принс оф Уэльс» и линейный крейсер «Рипалс» под командованием адмирала Томаса Филипса. Теперь британский флот мог рассчитывать на локальное господство в Южно-Китайском море. 5 декабря произошло важнейшее событие: британское командование в Малайе получило из Лондона разрешение начать операцию «Матадор» по собственной инициативе в одном из двух случаев: если японский флот начнёт движение с очевидным намерением высадить десант на юге Сиама, или же если японские войска вторгнутся в любую другую часть Сиама. 

Уже на следующий день австралийские разведывательные «Гудзоны» из 1-й эскадрильи обнаружили над Сиамским заливом сразу два японских конвоя. Они находились примерно в 130 км на восток-юго-восток от мыса Камо, самой южной точки Индокитая (то есть в 380 км или 200 морских милях к северо-востоку от Кота-Бару) и двигались на запад. 

Один из них состоял из 22 крупных транспортов в сопровождении одного линкора, пяти крейсеров и семи эсминцев, другой — из 21 транспортного судна в сопровождении двух крейсеров и семи эсминцев. Чуть позже от разведчиков поступила информация о ещё одном небольшом конвое из крейсера и трёх транспортов, замеченном к западу от двух первых и двигающемся на северо-запад.

Нерешительность Брук-Попхэма

Получив информацию о появлении конвоев, Персиваль отдал командиру 3-го индийского корпуса приказ привести войска в полную боевую готовность и ожидать приказа «Матадор». Однако Брук-Попхэм такого приказа не отдал. Вместо этого ближе к вечеру он собрал в Сингапуре у себя в штабе совещание высшего командования в Малайе. Присутствовали губернатор Томас Шентон, генерал Персиваль, глава Китайской станции адмирал Адам Лейтон и начальник штаба Филипса контр-адмирал А. Паллисер.

Самого адмирала Филипса не было — он отбыл в Манилу для переговоров с генералом Дугласом Макартуром и командованием Азиатского флота США. Брук-Попхэм заявил, что обнаруженные конвои явно следуют за первым, самым маленьким, а тот огибает мыс Камо и движется не в южную, а в северную часть Сиама. Поскольку маршал получил указания всеми силами избегать войны с Японией, то он не станет отдавать приказ на начало операции «Матадор» до получения новой информации о движении конвоев.

Ночью и утром в море были высланы две разведывательные «Каталины» из трёх имевшихся, чуть позже к ним присоединились три «Гудзона». Погода неожиданно испортилась, над морем стояла низкая облачность, и два «Гудзона» просто вернулись с полпути. Два других разведчика никого не обнаружили, а первая «Каталина» бесследно пропала — возможно, была сбита японцами.

День 7 декабря прошёл в тревожном ожидании: вновь отправленные самолёты-разведчики обнаружили в Сиамском заливе лишь несколько одиночных торговых судов. «Мы начали задаваться вопросом — не было ли ложным наше убеждение, что мы находимся накануне войны? Не имело ли движение судов противника своей целью всего лишь запугать Сиам в гитлеровской манере?» — писал Персиваль. Увы, ближайший к противнику аэродром в Кота-Бару, где базировалась 1-я разведывательная эскадрилья, размок из-за начавшегося с утра дождя, возможности вылета с него были ограничены, а видимость над морем до предела сократилась из-за низкой облачности. 

Только в 18:48 австралийский «Гудзон» из 1-й австралийской эскадрильи, держась максимально низко над водой, обнаружил в сотне километров от Сингоры четыре небольших корабля. Они выглядели как эсминцы и двигались на юг — в сторону Кота-Бару. Сообщение об этом достигло штаба Брук-Попхэма около 21 часов. В 22:30 в штабе военно-морской базы было собрано очередное совещание, на котором Брук-Попхэм объявил, что отдаст приказ «Матадор» на рассвете 8 декабря.

В это же самое время три японских транспорта подошли к Кота-Бару, встали на якоря и начали спускать десантные боты, а затем грузить в них людей и технику. За 15 минут до полуночи сопровождавшие транспорты крейсер «Сендай» и четыре эсминца открыли огонь по берегу. А в 04:00 семнадцать японских бомбардировщиков атаковали хорошо освещённый центр Сингапура — был убит 61 человек, и ранено 133. Война пришла в Юго-Восточную Азию.

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.