Каждый мужчина старше 30 лет — насильник, даже если он сам про это не знает. И поэтому к мужчинам по достижении 30-летнего возраста надо применять превентивные меры, которые не дали бы ему проявить свою звериную сущность.

С таким «новогодним поздравлением» в интервью газете USA Today выступила голливудская актриса Джоди Фостер. «Мужчина может искренне считать, что он — белый и пушистый, но это никак не снижает опасности того, что животные инстинкты могут проснуться в нем в любую минуту — на рабочем месте, в метро, в лифте. И что вы в этот момент окажетесь рядом с ним», — предупреждает актриса сестер по разуму.

Какие именно превентивные меры следует применять к мужчинам (тюремное заключение, кастрацию, расстрел на рабочем месте), Фостер не уточнила. Но и без этого ее интервью, как принято говорить, взорвало Сеть — в первую очередь, естественно, англоязычную.

Судя по многокилометровым веткам комментариев, тема воинствующего феминизма (который его сторонники обоих полов именуют не иначе как «движением за свободу женщин», а противники, также обоих полов, «феминацизмом») занимает в общественном сознании этих стран гораздо большее место, чем проблемы разоружения, терроризма и глобальных климатических изменений вместе взятых.

Это и понятно: разоружение — это что-то абстрактное, терроризм для большинства — это где-то за морями, климатические изменения невооруженным глазом не видно. А с эксцессами феминизма американец, в меньшей степени канадец, еще в меньшей — британец может столкнуться здесь и сейчас. На рабочем месте. В метро. В лифте. Это как кому повезет.

И меня посчитали

2017 год ознаменовался неслыханным по масштабу и скандальности движением Me too («Я тоже»), начавшимся в интернете и быстро выплеснувшимся офлайн.

Под этим коротким лозунгом тысячи обезумевших, иначе не скажешь, женщин во многих странах начали подавать в суды на мужчин, которые когда-то (иногда сорок лет назад) осмелились кому-то из них подмигнуть, пригласить их на свидание или, упаси Боже, потрогать за коленку. Сорок лет их это не тревожило, и тут нате — гендерное самосознание проснулось. Причем в явно извращенной форме, получившей даже название «эффект Харви Вайнштейна» — по имени первой жертвы Me too.

По этому поводу вспоминается анекдот: «Что-то такое у нас было… Не помню что, склероз… но точно помню, что что-то неприличное».

Движение Me too вызвало настоящую панику как среди мужчин, так и среди многих женщин в Северной Америке, потому что оголтелая мизандрия приобрела характер неконтролируемой эпидемии.

Систему онлайновых петиций Change.org заполонили обращения, в которых оголтелые феминистки, в первую очередь из западных стран, призывают своих единомышленниц «усилить наступление в защиту женщин против мужского насилия» — лозунги, точно никак не гармонирующие с понятиями «бесполой» политкорректности.

We’re honouring bold female changemakers around the world. Women make up almost half of the people who start petitions on Change.org, yet they win their campaigns more often than campaigns started by men. From this, we know that women are determined and dedicated to the fight for social change.

Мы чествуем женщин, которые борются за перемены во всем мире. Женщины составляют почти половину авторов петиций на Change.org, но при этом их кампании проходят более успешно, чем кампании, начатые мужчинами. Отсюда мы знаем, что женщины убежденно и самоотверженно борются за перемены в обществе.

Это уже не шутки и не перебранки в интернете: многие мужчины начинают всерьез опасаться вообще смотреть в сторону женщин, не то чтобы проявлять к ним какие-то домогательства, рассказал «Ридусу» создатель Канадской ассоциации за равенство (CAFE, Canadian Association for Equality) Джастин Тротьер.

Но действие порождает противодействие, напоминает он.

«Когда несколько лет назад мы были небольшой группой энтузиастов в Торонто, говоривших, что мужчины в современном обществе — это самый незащищенный класс, на нас смотрели или как на сумасшедших, или как на провокаторов. Над нами издевались в прессе все, кому было не лень», — вспоминает он.

Поддержка движению за равенство пришла откуда ее не ждали — от бывшей феминистической активистки Кассии Джей, которая разочаровалась в этой идеологии и сняла разоблачительный фильм «Красная таблетка» (Red Pill).

«После того как этот фильм был показан в десятках кинотеатров Канады, отношение к нам поменялось. Во всяком случае, на нас перестали смотреть как на кучку фриков — наоборот, к нам относятся теперь как к людям, которые не побоялись открыто заявить страшную крамолу — что у всех должны быть равные права независимо от пола», — говорит Тротьер.

Женщина, великая и ужасная

Кстати, победа на выборах в США Дональда Трампа тоже не в последнюю очередь была обусловлена тем, что он — то ли по политическим соображениям, то ли по простоте душевной — никогда не боялся публично выражать сомнения в том, что женщина чем-то лучше мужчины просто по факту рождения ею. Не случайно феминистки шли с плакатами Make Women Great Again («Сделать женщин снова великими») в первых рядах миллионных демонстраций в США в первые дни после избрания Трампа президентом — так он разворошил это гнездо.

Кто смотрел знаменитый фильм «Большие гонки», помнит, что именно вопрос гендерного равенства в США в 1920-х годах лег в основу сюжета этой комедии.

В писаной истории четко зафиксирован день и место рождения феминизма — 8 марта 1901 года, Чикаго. Участницы шествия тогда впервые потребовали уравнения политических прав, возможности работать на производстве и — внимание! — служить в армии наравне с мужчинами. Через семь лет феминистки добились, что в США восьмое марта было объявлено Национальным женским днем.

Два года спустя после США, в 1910 году, восьмое марта было объявлено женским праздником и в Германии (тогда еще кайзеровской).

В XXI веке маятник неравенства полов качнулся в противоположную сторону, и пока не видно, что он собирается скоро остановиться в этом движении.

В первый день нового, 2018 года CAFE торжественно открывает первый в Канаде (и не только в Канаде) кризисный центр для мужчин, ставших жертвой насилия со стороны женщин. «Потому что ни полиция, ни какие другие службы не хотят помогать мужчинам в таких ситуациях», — объясняет Тротьер.

«Недостатка в посетителях у нас не будет», — уверен он.

Если б не было липучих, приставучих, надоедливых мужчин

Джоди Фостер, как и те, кто ее взгляды разделяют, вызывают к себе только жалость, говорит лидер движения «Женщины за жизнь» Наталья Москвитина.

«Феминизм из борьбы за свободу женщин уже превратился в другую крайность — он теперь ограничивает их свободу, но уже под страхом остракизма со стороны „ортодоксальных“ сторонниц этой идеологии. Теперь нормальная женщина в Америке вынуждена опасаться не „мужчин-насильников“ (где их столько найти-то?), сколько экстремистски настроенных представительниц своего пола, которые могут заподозрить ее в „предательстве“ половой солидарности», — поделилась она с «Ридусом» своим восприятием этой проблемы.

Что такое феминизм, неискушенный советский человек впервые узнал из другого фильма — экранизации романа «Трое в лодке, не считая собаки». Там в одном из эпизодов три девушки поют: «Было б все гораздо лучше, если б не было липучих, приставучих, надоедливых мужчин!»

Счастье быть россиянкой

К счастью, либо до России эта эпидемия еще не дошла, либо вирус феминизма просто не приживается среди русских морозов, говорит Москвитина.

«Русские женщины, наверное, самые счастливые и свободные в мире. Мы не испытываем на себе тех ограничений, которые накладываются на женщин в ортодоксально мусульманских странах, но при этом мы не пугаем сами себя тем, что в каждом мужчине старше 30 лет видим угрозу своей невинности. Хотим — ходим в юбках, хотим — в брюках. Мужчины нам в троллейбусе места — иногда — уступают, комплименты говорят. Феминистки просто не понимают, что они сами себя лишили кучи радостей жизни, которые женщины могут получать от такого „неравенства“ полов!» — смеется она.

Заявления, сделанные Джоди Фостер, в высшей степени безответственные, поскольку человек, имеющий в силу своего положения доступ к средствам массовой информации, не имеет права сеять в обществе семена раздора, считает руководитель Центра социального анализа Института глобализации и социальных движений Анна Очкина: «Кому многое дано, с того и спрос больший».

«Я уверена, что в мире нет ни одной женщины, которая бы не имела зуб на мужчин. И нет ни одного мужчины, который не имел бы зуб на женщин. Но это не дает права ни тем ни другим экстраполировать свои личные проблемы на всю противоположную половину населения — будь то пол, нация, раса и т. д. Эмансипация в первую очередь подразумевает свободу личности, а свобода неотделима от ответственности перед другими людьми», — сказала она «Ридусу».

Призывы Фостер и ей подобных при этом точно не найдут отклика среди женщин России, соглашается Очкина с Натальей Москвитиной: «Ну разве что в узких элитарных кругах».

«Вообще, все эти эксцессы феминизма на Западе вызваны тем, что женщины там очень долго находились в состоянии социальной фрустрации. Например, в США женщин в университеты стали принимать позже, чем чернокожих, и теперь эта пружина распрямилась. В России же женщины просто не успели войти во вкус борьбы за свои права — потому что ровно сто лет назад их эмансипировали „сверху“, на полвека раньше, чем на Западе. Соответственно, россиянки уже целый век не ощущают себя „вторым сортом“ по сравнению с мужчинами, и им просто нет причины видеть в мужчинах „коллективного врага“, как это видят многие американки, подсознательно мстящие за своих социально несостоявшихся матерей и бабушек», — говорит она.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.