Указ президента США Дональда Трампа о лицензировании континентального шельфа страны для акватории Аляски, Средней и Южной Атлантики и Мексиканского залива, подписанный 28 апреля, означает конец сланцевой эры. С таким заявлением выступил министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской на своей странице в Facebook.

«Это значит, что новая администрация делает ставку на шельфовую добычу, несмотря на существенно больший объем затрат по сравнению с проектами добычи сланцевой нефти. Это означает, что шельф — однозначный приоритет», — написал Донской.

Именно поэтому против шельфовых проектов в России были установлены внешнеполитические барьеры, добавил он.

Министр погорячился

Заявление министра о внешнеполитических барьерах выглядит немного странно, если учесть, что в прошлом году он сам объявил мораторий в России на выдачу новых лицензий на шельф. «И, кстати, это очень позитивно было воспринято экологическим сообществом, все посчитали, что решение правильное, поскольку в нынешних ценовых параметрах делать ставку на шельфовую добычу, особенно в зоне Арктики, бессмысленно», — рассказал «Ридусу» генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

С тем, что в Америке заканчивается сланцевая эра, эксперт тоже не согласен. По его мнению, указ Трампа — жест, скорее, символический, доказывающий, что он действительно является убежденным сторонником углеводородов и поэтому отменил запреты, введенные его предшественником Бараком Обамой. Но вряд ли стоит ожидать, что сейчас все инвесторы ринутся добывать нефть на шельфе.

Какие-то проекты еще возможны в Южной Атлантике и в Мексиканском заливе, который как был значимой нефтяной провинцией Штатов, так и остается, и утверждать, что после запрета Обамы вся добыча там была свернута, не совсем правильно. Но что касается Аляски, при цене на нефть $50−55 за баррель, никакой добычи там, скорее всего, не будет.

Море Бофарта тоже довольно сложный регион. По самым скромным оценкам, начальная себестоимость там будет в районе $70−80 за баррель. И хотя американская индустрия, по словам эксперта, функционирует и финансируется по особым принципам, там есть система хеджирования рисков, для отработки технологий все равно нужен период высоких цен на нефть, иначе инвесторы не будут вкладывать деньги.

«Почему сланец выстрелил? Да потому, что цена была выше $100 за баррель, это было рентабельно. А потом уже, когда пошли деньги, технологии совершили скачок, и себестоимость опустилась. И сегодня уже при $50 за баррель они вполне могут сланцевую нефть добывать», — поясняет эксперт.

Он полагает, что пока сланцевая нефть останется основой роста добычи нефти в США (по прогнозу аналитика, на 600−700 тысяч баррелей в сутки в 2017 году). По словам Симонова, сланцы — это настоящее американской нефтегазовой отрасли, а шельфы (сначала арктический, затем и глубоководный) — будущее.

«Если бы Донской это через пять лет написал, я бы с ним согласился, но пока он все-таки погорячился. Указ Трампа, скорее, посвящен завтрашнему дню. И этот фактор важен с точки зрения того, что Трамп видит: углеводороды остаются основой мировой энергетики. Это очевидный сигнал рынку. Следующим сигналом, я думаю, будет выход из Парижского соглашения по климату, который, по большому счету, последствий иметь не будет, но все это увидят и услышат. Поэтому я это воспринимаю как имиджевую историю», — замечает он.

О чем сигнализирует Трамп?

В своей энергетической политике Трамп оказался довольно последователен, и тем самым возвращает рынку веру в нефть как товар. Эксперт полагает, что это мощнейший фактор, поскольку цена на нефть определяется далеко не спросом и предложением, а поведением спекулянтов. А оно, в свою очередь, является следствием их веры в будущее товара или в его отсутствие.

Цена на нефть, особенно в последние годы, ведет себя вообще без привязки к товарным рынкам. Например, в январе 2016 года она вдруг резко упала ниже $30 за баррель, хотя на рынке никаких кардинальных перемен не произошло. А потом стоимость черного золота выросла до $50 за баррель, хотя должна была падать, потому что развалилась первая сделка России и ОПЕК, а китайская экономика, которая на сегодняшний день является главным потребителем энергоресурсов, начала замедляться.

«То есть были все сигналы для того, чтобы нефть дальше падала, а она выросла в два раза. Ни одна товарная теория вообще не объяснит, что произошло в первой половине 2016 года. Просто спекулянты стали верить в нефть или, возможно, начали играть на повышение», — констатирует Симонов.

Сейчас же, по его мнению, Трамп подает спекулянтам четкий сигнал, что он их любит. В частности, он отменил не только запрет на добычу на шельфе, но и закон, который ограничивал приток денег на рынки фьючерсов. И спекулянты отвечают ему взаимностью. Демонстрируя всему миру свою веру в будущее углеводородов, Трамп дает возможность спекулянтам играть в дорогую нефть, что они и делают.

Эксперт уверен, что именно США сегодня управляют ценами на нефтяном рынке. И у Трампа есть «шикарный набор инструментов» (от финансовых до военно-политических) на тот случай, если ему захочется поднять котировки.

Исходя из этого, обвала цен на нефть опасаться не стоит, несмотря на рост добычи в США, однако и резкого подорожания черного золота тоже не предвидится. «Думаю, что на уровне $55−60 за баррель они вполне могут оставаться», — прогнозирует аналитик.

Он отмечает, что сделка ОПЕК+ на рынок тоже влияет, но не считает ее ключевым фактором даже в повышении цен в начале 2017 года. «Я лично считаю, что ключевым как раз был фактор Трампа. Просто сделка фактически совпала с его избранием президентом, а сама нефть начала расти, когда Трамп стал действовать и когда рынок увидел, что он не шутит и действительно будет играть в последнего углеводородного медведя. Рынок это оценил», — говорит Симонов.

По его словам, в реальности фактор Трампа гораздо серьезнее для цен, чем фактор соглашения об ограничении добычи, и даже если оно не будет продлено, драматического падения нефтяных котировок не произойдет.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.