О том, каковы внешне мигранты и беженцы (не одно и то же), вполне рассказывают фото и видео. Отмечу то, что часто невидимо, некоторые пропорции, подобие статистики.

Во всех случаях я пишу о тех, кого видел своими глазами на вышеупомянутых границах, а также во временном лагере размещения в центре Белграда.

ПОЛ И ВОЗРАСТ. Более половины из потока мигрантов — юноши от 16 до 25 лет. Около трети — семьи, часто многочисленные, с детьми разных возрастов, в том числе с младенцами. Нередко в толпе заметны инвалиды, которых сопровождают родственники.

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ И ПРОИСХОЖДЕНИЕ. Более половины, но отнюдь не все — выходцы из Сирии. Даже в доверительном и дружелюбном разговоре мигранты, часто неплохо говорящие по-английски, не рассказывают, с каких именно территорий они направились в Европу. Ввиду этого определение, кто они — беженцы или просто экономические мигранты — затруднительно.

Часто они не называют даже собственных имен, не хотят сниматься (заявляют об этом без агрессии). Для краткого интервью на камеру пришлось уговаривать более 10 человек, согласился лишь молодой парень, который рассказал о маршруте перемещения. О том, как они плывут из Турции, следуют по Греции и Македонии, с готовностью рассказывают не на камеру почти все.

© Андрей Бородулин

Помимо уроженцев Сирии, поток состоит из (в порядке убывания): афганцев, выходцев из Ирака, курдов, жителей иных регионов Африки.

НАПРАВЛЕНИЯ. Почти все, кого я опрашивал, без сомнений называли страну, куда движутся. На первом месте Германия, затем Голландия, Австрия. Некоторые отмечали страны Скандинавии.

КОММУНИКАЦИЯ. Все мигранты поддерживают связь с родиной либо с соотечественниками в точке назначения. У каждого взрослого есть хоть какой-то мобильный телефон, а почти у каждого юноши (незамужних девушек в потоке мигрантов нет) — айфон, смартфон, коммуникатор. Самое популярное место во временных лагерях — розетки, самое частое занятие, кроме сна, общение на родном языке по мобильному.

МАТЕРИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Переселенцы одеты вполне по-европейски, по-городскому. Какие-то религиозные, национальные атрибуты незаметны, за исключением головных уборов женщин (лица всегда открыты).

© Андрей Бородулин

Среди потока мигрантов совершенно нет откровенно нищих или похожих на них. Но верхней, теплой одежды часто не хватает. Это было заметно в холодную погоду в Сербии, при мне несколько мужчин просили куртки у волонтеров. В целом же все они подготовлены, хотя и по-разному, к трудной дороге и имеют некоторый запас наличных денег, по рюкзаку вещей или даже по несколько сумок.

Новостные сводки не иллюстрируют, что по Сербии мигранты перемещаются на рейсовых автобусах и такси, что за место в поезде по Македонии, идущем всего 4 часа от границы к границе, местная полиция берет с них по 25 евро. Это за сидячее место в плацкарте на восьмерых. Когда я наблюдал посадку в такой состав в Гевгелии (юг Македонии), лишь двое мигрантов из нескольких сотен не имели необходимой суммы. Они предложили полицейским по 10 евро, те махнули рукой, отправив обратно в сторону обнесенного сеткой лагеря. Но и там, наверняка, те у кого-то взяли в долг или решили все же расплатиться «по-полной», поехали следующим «рейсом».

Вообще, в лагерях размещения на Балканах мигранты задерживаются сутки, не более. Здесь с ними вовсю работают представители местного «Красного креста», сотрудники комиссии ООН по делам беженцев. Раздаются продуктовые наборы, оказывается медицинская помощь. Впрочем, чем южнее точка в Европе, тем меньше волонтеров и сотрудников каких-то ведомств.

Андрей Бородулин

© Андрей Бородулин

© Андрей Бородулин

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.