После экономического и гуманитарного форума «Россия — Африка», проходившего в Санкт-Петербурге, прошло почти два месяца. Это промежуток, достаточный для того, чтобы оценивать некоторые результаты, наметившиеся перспективы. Соглашения, подписанные на форуме, установившиеся контакты начинают наполняться конкретным содержанием.

Мы продолжили беседу об африканском векторе с директором по гуманитарным проектам Ассоциации экономического сотрудничества со странами Африки (АЭССА) Галли Монастыревой.

«Ридус»: Вы плотно работали с африканцами вне программы форума. Какие эмоции он вызвал у африканской стороны? Впечатлениями делились? Что понравилось им, какие были замечания?

Галли Монастырева: Да, как-то форум прошел — и, по-моему, все выдохнули… и побежали отдыхать. Что, наверное, правильно.

На самом деле, африканцы в огромном восторге от форума. Им всё очень понравилось. Надо сказать, что мы умеем красиво проводить мероприятия. Взять хотя бы Олимпиаду в Сочи. Да и любой наш праздник. Мы все делаем красиво и пафосно… Саммит показал, что мы умеем быть гостеприимными, умеем быть красивыми.

Естественно, все сессии невозможно было посетить и всех посмотреть, послушать. Было много мероприятий. И поскольку всё было сжато, наверное, хотелось бы всем, чтобы это продолжалось не два дня, а больше. Будем надеяться, что следующий саммит будет длиться дня четыре. И от наших, и от африканцев я слышала, что, конечно, не наговорились. Хотелось подольше.

Может быть, на каких-то сессиях были люди, не очень подготовленные на тему Африки. Я слышала об этом. Люди говорили правильные, искренние вещи. Может быть, они что-то хотели хорошее сделать. Но это вызвало некоторое удивление. Потому что они были не готовы к компетентному разговору. Был явный посыл добра, что мы в Африке хотим и хоккейные площадки строить, и поля засевать, и в космос лететь… То есть мы готовы в Африке делать все. Только вот мы не можем строить эти площадки, потому что у них с электричеством проблемы! Тогда надо сразу и электростанции строить.

Но посыл хороший. Все были очень на серьезном позитиве.

Мне действительно довелось в меньшей степени присутствовать на саммите, я работала за его рамками. Занималась приемом первых леди, культурными программами. Общалась с женами послов африканских государств, которые аккредитованы в Москве. Надо отдать должное Комитету по внешним связям Санкт-Петербурга: программа была подготовлена на высочайшем уровне.

И, конечно, многих леди просто сразила красота Эрмитажа, Петергофа. Мы посещали Исаакиевский собор, поднимались на смотровую площадку. Нам повезло с погодой. Петербург славится своими дождями. В день нашего приезда ливень лил стеной. А потом вышло солнышко, было все замечательно, восхитительно. И первые леди остались в полном восторге от приема, от отношения людей в Петербурге.

Я думаю, нечто подобное они и ожидали.

«Ридус»: Но реальность превзошла ожидания?

Галли Монастырева: Можно сказать, Россия осталась в их сердце.

«Ридус»: Да, мы умеем все красиво проводить. Но не будем кривить душой, были же и недостатки? Следует о них сказать. Над чем нужно поработать?

Галли Монастырева: Я уже упомянула, что мы делали такие предложения для Африки, которые оказывались недееспособными. Чего нам не хватает… Мы не знаем Африку. Нам надо больше узнавать Африку, больше понимать ее. Я каждый раз повторяю: Африка очень разная.

Будь то сельхозпродукция или сталь — в каждой конкретной отрасли, кто чем занимается, нужно прорабатывать, в каких странах это актуально.

У всех почему-то впечатление, что Африка — это один большой Черный континент.

«Ридус»: То есть воспринимают его как что-то монолитное…

Галли Монастырева: И когда начинаешь рассказывать, что там 54 страны, многие удивляются этому: ну Африка же…

«Ридус»: Она и в Африке Африка…

Галли Монастырева: А то, что там, оказывается, какие-то страны есть и они отличаются одна от другой, — это подождите…

Соответственно, у нас из-за этого и возникают некие нестыковки. Вот сейчас произошел переворот в Нигере. И когда по телевизору об этом рассказывали, наши люди даже не понимали, о чем речь и какая разница между Нигером и Нигерией, что такое ECOWAS. У людей в голове каша совершенная. Тут ещё Мали, Чад… То есть все запутаны этими подробностями. При чем здесь Россия — понять не могут. И при чем здесь французы…

Конечно, надо такую всеобщую грамотность ввести, в хорошем смысле. Собственно, мы пытаемся и продолжаем это делать. Но надо это делать не точечно, а более широко.

Еще раз подчеркну: хороших предложений было немало, но они часто неприемлемы для Африки. Люди, например, говорят, что они будут поставлять в Африку инновационные комбайны, которые управляются со спутника. Это чудесно, конечно. Но это не то, что нужно Африке на данный момент. И мы понимаем, что эти комбайны стоят просто немыслимых каких-то денег. А в Африке нужны наши комбайны, которые были ещё в советские времена, и наши трактора — то, чем занимается Белоруссия.

Это как с подарком. Если маленькой девочке подарить домино, то, наверное, она расстроится. А если подарить куклу, то это будет уместно. Вот так и здесь. Если мы хотим сделать что-то доброе и хорошее, то нужно понять, что мы делаем.

«Ридус»: То есть следует глубже погрузиться в региональные отношения, потому что какие-то страны исключительно аграрные, какие-то страны больше добывают полезные ископаемые, какие-то страны — исключительно перевалочные базы. Где-то кофе, где-то джунгли…

Галли Монастырева: Где-то нас впустят, где-то нас не впустят. Эти моменты надо учитывать, конечно. Тем более у нас много крупных компаний, средних компаний. Если вы не хотите обращаться в АЭССА или в Институт Африки, сами сядьте или посадите помощников, интернет всем в помощь. Можно первичную информацию найти. А потом уже купить билет, слетать в Африку и понять, что на самом деле всё это не так, а по-другому. Потому что Африку надо смотреть.

«Ридус»: А что в наибольшей степени хотели африканцы? Мы-то понятно: и поставки, и рассказать, какие мы хорошие. А вот что представители африканских стран хотели получить от этого форума?

Галли Монастырева: Ну, им надо просто понять намерения и перспективы, понять, что им предлагают… Достаточно активны там китайцы, турки, Бразилия. Это уже оскомину набило. Мы даже не говорим про Францию, Англию.

Французы уходят из нескольких мест, но тем не менее в других странах-то они позиции свои не сдают. Они, считайте, век там сидели, у них там всё плотно. Все финансовые системы завязаны там до сих пор на Францию, на Англию, на США.

Россия, во всяком случае в лице Владимира Путина, — это такой вождь свободы там. Для них для всех, исключая очень прозападные страны, Путин — это прямо бог солнца, вождь, который не побоялся идти один против западной системы с открытым забралом и стоит против всех за свой народ. Для них это совершенно немыслимый авторитет. И они, когда смотрят на это (как они сами рассказывают), понимают: и мы так можем. Что, собственно, и в Нигере произошло, и в Мали, и в Буркина-Фасо. Многие страны сейчас на самом деле хотят, чтобы уже пришла Россия и им помогала.

И вот что еще я замечала и понимала. Считается, что технические дисциплины в образовании у нас лучшие в мире. Врачи и так уже у нас учатся: половина студентов — на медицинских дисциплинах. А хочется, чтобы студенты учились ещё на геологов, химиков, инженеров, технологов. Всё, что связано с газом, нефтью, землёй. И они понимают, что это образование доступное, что оно лучшее, самое эффективное. А европейцы с ними делиться этими знаниями не хотят. И они понимают, что если получат эти знания и Россия придет, то будут строить заводы, будут рабочие места. То есть появится перспектива.

«Ридус»: То, о чем говорил Путин на сессии: открываются российские вузы для африканских студентов ещё шире, чем было.

Галли Монастырева: Да, здесь увеличиваем квоты, а там филиалы открываем. Однако не всё так просто, как кажется. Потому что надо находить педагогов со знанием французского, английского языка. Но главное — начать. Я по собственному опыту знаю. Чтобы какие-то примеры появлялись, надо брать и ехать. Начинать с Эфиопии, потому что она близка и понятна. И дальше, дальше — двигаться к той же Мали. Мы с вами знаем, что несколько соответствующих соглашений было между вузами подписано.

И важно то, что африканцы прекрасно понимают: мы денег не даём, как это делал Советский Союз (давал на социальное развитие). Сейчас другая ситуация. Но мы говорим, что у нас есть технологии, которыми мы готовы с ними делиться: геологоразведочные, космические…

«Ридус»: Машиностроение…

Галли Монастырева: Да, много чего можем дать. Текстиль, переработка, сельхозпереработка. То есть они приехали именно за этим. Они хотели нас услышать и понять, насколько мы глубоко готовы войти в Африку и с ними делиться.

«Ридус»: А были какие-то кулуарные договоренности, пока не озвученные, не освещавшиеся широко в прессе?

Галли Монастырева: Конечно, есть такие соглашения. И сейчас уже готовятся визиты, как раз кулуарные, как вы говорите. Дело в том, что саммит — это красивое мероприятие. А по окончании таких мероприятий начинается работа уже, что называется, в полях.

Ещё раз повторюсь: мы открываем для себя Африку. Многие компании впервые туда едут — и руководители, и сотрудники — немножко с опаской. Вроде и хотят… Но надо понять. Поэтому сейчас начинаются ознакомительные визиты, чтобы вообще понять, что и как. И я думаю, что после этого последуют уже серьезные соглашения.

«Ридус»: В чем мы видим приоритеты? Чего вы конкретно ожидаете от АЭССА? На что нацеливаетесь как руководитель гуманитарных программ по итогам саммита? У вас уже график рабочих поездок сформирован?

Галли Монастырева: Мы познакомились с руководителем одной из крупнейших женских организаций в Африке. Она объединяет 24 организации из 24 стран. И мы понимаем, что африканское женское направление вообще очень мощное в арабском мире. На саммите была представлена женская сессия. Мы общались с первыми леди. И мы понимаем, что женщины — это огромная сила. И может быть даже, в контексте Африки — одна из самых серьезных.

В Африке женщины на самом деле очень влиятельны. Мы в этом плане очень схожи. У нас муж — глава семьи, а женщина… Ну, по итогу все равно делается так, как говорит женщина.

То есть с африканскими женскими организациями у нас нет никаких противоречий, как это может быть с европейскими феминистическими организациями. Для них эти все феминистические истории так же неприемлемы, как и для нас. Понятно, что и там западные организации тоже пытаются работать, как и у нас. У нас же тоже все это процветало. Но, как говорится, зубы сломали.

В общем, женское движение — это очень перспективная тема. И мы будем её самым активным образом развивать.

Естественно, мы продолжаем наши грантовые поездки. Следующие планируются в Мали, Сенегал, Экваториальную Гвинею и Демократическую Республику Конго. Летим опять с одним из наших космонавтов, как летали по англоговорящей Африке (Эфиопия, Танзания, ЮАР, Египет). Мы летим во франкофонную Африку. Я это рассказывала всем, что космонавты наши, технари имеют фантастический успех. И я очень рада, что на форуме успешно прошла сессия по космосу. Для африканцев это очень важная тема. Я постоянно привожу один хороший пример. Африканцы говорят: «Зачем нам космос? Нам и так всё понятно». И они не знают, кто такой Гагарин. Им рассказали, что первый космонавт был американец, а второй — китаец. Но, когда они видят и слушают реального российского космонавта, технаря, буквально после часовой лекции все говорят: «Хотим учиться в России. Хотим быть таким умным инженером, как русский космонавт».

Вот на это надо делать акцент. Я с глубоким уважением отношусь к русской культуре. Вы знаете, я сама — один из главных ее пропагандистов. Но я просто сейчас поняла: время поменялось. Ансамбли «Березка» молодежь не воспринимает. Не с этим надо к ним подходить… Это нужно разве что немцам, англичанам, французам, живущим в этих африканских странах, либо африканцам, которые у нас учились, — для них это частичка души. Для кого-то это детство, юность. А молодежь это не воспринимает. Когда в техническом университете выступаешь перед студентами, там сидят человек триста или четыреста. И когда российский космонавт им простым языком начинает рассказывать, что такое космос и для чего эта история, как это им может быть полезно, это фантастически действует.

Нам рассказывали, когда мы были в Эфиопии и ЮАР: перед вашим приездом, буквально за неделю, был здесь американский астронавт. Они тоже ездят, читают лекции. И африканцы говорят: «Да, на встрече с американцем было интересно, но русский просто крутой!» Потому что мы разговариваем по-другому, иначе доносим информацию. И мы им практически говорим: хотите быть как мы? Вы можете приехать в Россию, получить образование, вернуться в свою страну и стать лучшими.

Время сейчас техногенное. И так как Россия в числе передовых в технологиях и мы готовы этим делиться, — вот именно это и имеет положительный эффект. И все газеты, телевидение — все проявляли интерес к нашему космонавту. Как к Гагарину, всем хотелось прикоснуться к нему, сфотографироваться с ним, задать ему какой-то вопрос.

Вот это, мне кажется, очень важно: мы как бы заново зарабатываем себе авторитет доступными людьми.

Сейчас к нам обращаются разные российские компании, которые хотели бы выйти на африканские страны. Мы с ними вели переговоры, помогали им до саммита. А сейчас уже более активно и конкретно работаем. Поэтому вскоре, конечно, начнутся уже серьезные поездки.

«Ридус»: Давайте теперь поговорим о политике. Форум, с одной стороны, показал, что нет никакой дипломатической изоляции России, о которой мечтают ее недруги. С другой стороны, статистика участников дала повод злопыхателям говорить о чуть ли не провале мероприятия. Как на самом деле нужно оценивать тот факт, что первыми лицами была представлена лишь треть африканских стран?

Галли Монастырева: Так мы и говорили, что у нас саммит не только президентов, но и правительств. Это очень высокий уровень. Премьер-министры были. Во многих африканских странах президенты в возрасте, а премьер-министры молодые. В этом и следующем году в африканских странах будут выборы. И понятно, что во многих из них эти премьер-министры станут в следующем году президентами. Зачем ехать старенькому президенту, пусть лучше едет налаживать контакты премьер-министр, который более в этом плане деятельный, и перспектива будет…

Поэтому у нас именно так, в соответствующем формате и получилось. Форум 49 стран из 54 — это более чем прилично, согласитесь. С учётом, что Россия под санкциями, от всего отрублена, мне кажется, что такие результаты саммита показывают обратное — огромный интерес к России…

Я, может быть, скажу какую-то тайну… Вы знаете, что я очень много общаюсь с африканскими послами. Мы с ними имеем деловые дружеские контакты. Некоторые из них мне говорили, что по посольствам ходили представители европейских организаций (которые до сих пор сидят в России) и убеждали послов не ехать на саммит. Всяческими путями. Предлагали деньги… и так далее. Это представители ЕС так действовали.

Помимо этого, африканцы говорят: «У нас обрывались телефоны, звонили послы разных европейских стран». То есть шла планомерная работа. Африканские послы, слава богу, все сами были шокированы (мы с ними работаем, они всё понимают). Говорят, что отшивали этих…

«Ридус»: …советчиков.

Галли Монастырева: А те прямо настаивали на встрече. И мы прекрасно понимаем на этом примере, какая планомерная работа велась непосредственно в Африке с президентами, с руководством стран.

И так как мы это понимаем — все страны финансово зависят от Запада, их банковские системы зависят от западных стран, — поэтому понятно, что они не могли подвергать свой народ таким угрозам, боялись, что им сейчас перекроют весь кислород. Мы понимаем, что американцы и европейцы их шантажировали именно этим. Самый сложный рычаг.

«Ридус»: Давайте поговорим о факторе ЮАР, где недавно прошел саммит БРИКС. На петербургском саммите резко прозвучало выступление Рамафосы: дескать, мы приехали не за дарами в виде бесплатного зерна, мы хотим узнать реакцию на наши предложения о мирном урегулировании (читайте: нам нужна зерновая сделка). И это очень резало слух. Ведь претензии не по адресу. Во-первых, бесплатное зерно предлагалось не ЮАР, а более нуждающимся в этом странам. И это их дело — за этим они приехали или не за этим. Во-вторых, вопросы о зерновой сделке и мирном урегулировании президенту ЮАР следовало бы более резко ставить перед руководством Украины, которое в прямом смысле слова торпедировало Черноморскую зерновую инициативу. Как думаете, чего больше было в этом заявлении президента ЮАР? Незнания всех нюансов российско-украинского конфликта? Нежелания и боязни выступить резче в отношении агрессивной и непредсказуемой стороны и при этом попытаться истерично давить на Россию, которая более дипломатично относится к подобным выпадам?

Галли Монастырева: Ну, надо понимать, что ЮАР всё-таки очень прозападная страна. То есть Рамафоса хорошо относится к России, а страна очень прозападная. К России там нет какого-то пиетета. И вузы не видят смысла работать с Россией. У них американская система обучения и так далее.

То есть, коль он уже на себя взял риск и прилетел лично, то ему надо все равно какие-то вещи озвучить, чтобы его совсем уж не закрыли. Потому что в стране очень сильный экономический кризис. Мы просто все говорим, что в ЮАР развитая экономика. Конечно. Но тем не менее надо понимать, как страна зависит от западной политики. Россия предлагала им строить атомную электростанцию — не дали. Выбор пал на европейцев. В конечном итоге в ЮАР четыре раза в день на четыре часа отключают свет. Шестнадцать часов веерно по всей стране нет электричества. А значит, не работает интернет, вы не можете себе чай вскипятить, у вас всё тает в холодильнике, вода не подаётся, кондиционеры, светофоры не работают, темнота на улице. Там проблем выше крыши.

Надо понимать, что ЮАР передает нам эстафету, в следующем году Россия становится руководителем БРИКС.

Тут можно вспомнить и некоторые замечания, которые прозвучали от Рамафосы 18 июня во время встречи с Владимиром Путиным.

Ну, в ЮАР тоже отчасти люди подневольные, насколько мы понимаем. Поэтому они в хорошем смысле завидуют Владимиру Владимировичу, что он может делать то, что хочет. Они тоже хотели бы такую свободу. Но в этой свободе действий они ограничены.

Что касается российско-украинского противостояния… Когда простых африканцев спрашиваешь о конфликте России с Украиной, они говорят: белые с белыми дерутся.

«Ридус»: То есть среднестатистический гражданин индифферентен…

Галли Монастырева: Да. Если учесть, что в Африке много конфликтов. Те, кто учился в СССР, понимают нюансы. Но африканцы как раз учились на территории Украины. Там было тепло, поэтому их туда и отправляли.

При этом африканцы говорят: в том, что Путин победит, даже нет никаких сомнений. А то, что длится всё долго, — значит, он знает, как дальше будет. Вот и всё.

«Ридус»: Вернемся к вопросу о наших отношениях с ЮАР. Дальше их надо строить исходя из того, что это наш союзник?

Галли Монастырева: Разумеется, ЮАР — это наш союзник.

Но надо сказать, что в ЮАР невероятно сильная украинская община. И сейчас она очень активизировалась. Это тоже играет роль. То есть украинское лобби там есть, это тоже надо иметь в виду. Кто-то думает, что только здесь это происходит. Нет. В Африке тоже они есть, очень многие туда бежали. В Сенегале достаточно большая община. И они очень агрессивны. И нашим посольствам порой приходится очень непросто там. Ну, мы понимаем, как они себя ведут в Европе. Точно так же они ведут себя и в Африке. Поэтому этот момент тоже надо учитывать

Нет, ЮАР, конечно, наш друг и давний партнер. Именно с ЮАР и Северной Африкой на протяжении последних тридцати лет, когда остальную Африку бросили, мы продолжали контактировать. Понятно, что всем хочется, чтобы эти контакты развивались больше и глубже. И сейчас они выйдут на какой-то новый виток.

В апреле будущего года будут выборы нового президента в ЮАР. Ну, посмотрим, как они там пройдут.

В чем особенность наших с ними отношений? Они не видят от русских вреда, я бы так сказала.

«Ридус»: Все негативное, что было в их истории, не связано с русскими.

Галли Монастырева: Не связано. И даже сейчас, когда бизнес какой-то из других стран туда заходит, получается тот или иной минус. Например, китайцы там строят дорогу. Получается, что они своих рабочих завозят, а местные не получают работу. Все время какой-то есть нюанс. А с русскими этого нет. Они понимают, что если придут русские, то всё будет по-честному, так скажем. Поэтому, конечно, они хотят и какой-то определенной своей внутренней свободы. Они уже устали от того, что их обманывают, обворовывают.

«Ридус»: За время после петербургского саммита произошло немало стремительных и горячих событий на Африканском континенте. Одно из последних — Совет мира и безопасности Африканского союза принял решение приостановить деятельность Нигера в организации. Как все эти движения, взрывоопасные тенденции могут сказаться на планах российского вхождения в Африку?

Галли Монастырева: Никак. Во-первых, у нас политика невмешательства. Мы же говорим, что африканская проблема — африканское решение. Это наш принцип. В отличие от западных стран, которые пытаются влезть со своей демократией: мы видели пример Ливии и так далее.

«Ридус»: Ну, это если не иметь в виду некоторые инициативные группы с нашей стороны.

Галли Монастырева: «Музыкантов» вы имеете в виду? Но их же ждут объективно. Всё, что я слышала о них от африканцев, — это сплошной позитив. Потому что на самом деле… они же не совершают переворотов. Они обучают людей. Во всяком случае, я могу сказать, что сейчас ряд африканских стран хотят, чтоб они туда пришли. Когда туда приходят эти наши группы, они приносят порядок, это реально. Причем в короткий срок.

«Ридус»: Вот это движение вокруг Нигера набирает обороты. И получается, что в пику российской политике, которая ищет альтернативные маршруты, тут, наоборот, пытаются дестабилизировать. И мы понимаем, откуда ветер. Если мы говорим о Сербии, то видим напряжение в Косове. Если говорим об Африке, то видим эти истории…

Галли Монастырева: Ну, это понятно. Кто ж хочет свои позиции сдавать? Естественно, они сто лет здесь сидели, безнаказанно убивали людей, забирали золото, уран и вообще всё, что им тут было надо. Та же Республика Мали копейки с этого получала, люди жили в нищете, к ним относились как к рабам. Плюс к этому процветал терроризм, потому что его подпитывали французы. А тут получается, что раз… и у них это всё закончилось! Конечно, французы будут продолжать делать гадости и устраивать провокации — всё, чтоб дестабилизировать эту ситуацию. То же самое, что у нас с Украиной. Запад же там дестабилизировал ситуацию, правильно? Для того, чтоб нам было хуже.

Но посмотрите, на сторону Нигера стали Алжир, Буркина-Фасо, Мали. То есть Африка сама начала консолидироваться внутри себя. Тот же Алжир закрыл воздушное пространство для французов.

Понятно, что там на кого-то сильнее давят. Кто посильнее, тот готов уже избавиться от этого. А кто-то боится. Я не исключаю, что, наверное, их и подкупают. Среди африканцев тоже есть слабые люди.

«Ридус»: Но надо учитывать и колониальное прошлое, и серию гражданских войн после этого периода. Ведь столько времени прошло, столько сил потрачено на стабилизацию региона. И мне кажется, будет несколько дико, если в интересах европейцев пойдут воевать африканцы, страна на страну…

Галли Монастырева: Ну, видите, там все решает руководство ЭКОВАС. Но посмотрите, в том же Сенегале какие проходят огромные демонстрации против введения войск в Нигер. Я уж не говорю о том, что люди идут с российскими флагами и портретами Сталина и Путина. Народ не готов к войне, они не хотят этого.

«Ридус»: Они поняли, что есть альтернатива прошлому?

Галли Монастырева: Конечно. И они не хотят больше жить в этом. Вот в чем дело.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.