Мой собеседник приходит на встречу в полевой форме Народной милиции ДНР, на плечах — офицерские погоны, через плечо — тактическая сумка. Поскольку не только имена, но и позывные действующих военных называть с некоторого времени нельзя, мужчина выбирает псевдоним, под которым согласен фигурировать в моей книге. 

Человек этот не чужд прекрасному, более того, он из тех донецких военных, кто равно хорошо владеет пером и оружием — кстати, подобное сочетание не такая уж здесь редкость. «Давай я буду у тебя Энеем», — предлагает он.

«Хорошо», — говорю, — «лейтенант Эней». — «Скажи пожалуйста, как так вышло, что ты, человек достаточно молодой, учившийся уже в украинской школе, вырос, тем не менее, в русского имперского человека?»

 — Дело в том, что я люблю европейскую культуру. Ведь классическая европейская культура — это не геи, лесбиянки и мультикультурализм, а книги, соборы, симфоническая музыка, опера и индустрия как базис, те же заводы Круппа… В этом свете мы видим, что Россия — это Европа, промышленный Донбасс — это квинтэссенция Европы, ведь наш край — Донбасс, Кривбасс, создан тяжелой индустрией. А вот сельская Украина, несмотря на их якобы «европейский выбор», это не совсем Европа. Даже если они Европа, то Европа типа какой-нибудь Албании. Ну, а сформироваться подобной картине мира помогли несколько факторов — во-первых, мой отец историк, и дома у нас было много книг, так что я вырос человеком книжным. Во-вторых, девяностые годы, когда я учился в школе, пришлись на своего рода идеологический вакуум — советская идеология уже ушла, а украинская националистическая еще не сформировалась. Ну и третье — помимо классических русских и европейских текстов, на меня оказала большое влияние газета «Лимонка», ее посредством я познакомился с текстами Захара Прилепина, Всеволода Емелина и самого Лимонова. Кстати, это довольно типичный случай — «Лимонка» идеологически сформировала не меня одного в поколении… Поэтому в моем восприятии парня из маленького шахтерского городка крушение СССР срифмовалось с крушением Римской империи, я жил как бы на обломках этой советской империи с ее великой культурой.

 — Как развивалась националистическая идеология на Украине?

 — До «оранжевого Майдана» 2004 года на Украине царила полная идеологическая амбивалентность — на книжно-газетных развалах можно было купить не только «Лимонку», но и порнографию, и «Майн Кампф». Никто ничего не запрещал. При Ющенко была впервые учреждена «Комиссия по морали», начали проповедоваться семейные ценности и прочие скрепы, такая своего рода крестьянская мораль… Так что, вопреки расхожим представлениям, «оранжевый Майдан» был не либеральным, а «скрепным». Параллельно этому внедрялась и националистическая, «почвенная» идеология. Параллельно шла примитивизация общества. Расскажу одну историю — все знают, что с некоторого времени у людей появилась привычка освобождать пространство в жилищах, вынося к помойке ненужные, как им казалось, книги. А у меня была привычка, идя мимо, эти книги просматривать, иногда и брать какие-то себе. И вот незадолго до войны я так иду мимо помойки, и вижу — лежат «Август четырнадцатого» Солженицына и «Чапаев», «Мятеж» Фурманова. Ну, что… Вскоре мы получили и август четырнадцатого, и мятеж, и своих Чапаевых.

 — У тебя, насколько могу судить, скорее «правая» система взглядов, почему ты не подпал под влияние украинских правых?

 — Во-первых, для меня европейский выбор — это не вопрос расы, а вопрос культуры и цивилизации. Каждый, кто разрушает европейскую цивилизацию — мой враг. Украинские так называемые правые — дикари и предатели, которые разрушают цивилизацию. Они, вообще говоря, большевики, и методы у них большевистские — «Правый сектор»* в начале конфликта загонял украинских парней в ВСУ теми же методами, какими ЧК в свое время загонял крестьянских парней в армию Красную. У них есть Коломойский — который, по сути, Троцкий, он даже родился примерно там же (в соседних ныне областях, Троцкий в Береславке Кировоградской области, Коломойский — в Днепропетровске, — прим. авт.). Они широко используют террор как метод политической борьбы. Они используют тактику Троцкого — ни войны ни мира, перманентная революция, перманентная война…

 — Есть у революции начало, нет у революции конца?

 — Так точно. Они пытаются даже поставлять «революцию на экспорт» — в Российскую Федерацию. Поразительно, впрочем, что это маргинальное течение — украинский национализм — в итоге одержало победу… Я помню одну книжную ярмарку в Киеве, куда приезжал, в частности, Прилепин. Проводилась она, кстати, на российские деньги. И там стоял один дедок, который продавал за столиком размером со школьную парту украинскую националистическую литературу, я даже подошел к нему и обратился на мове… Это был украинский националист Лукьяненко (Левко Лукьяненко — советский диссидент, затем политический деятель независимой Украины, депутат Верховной Рады, лидер Украинской республиканской партии. В советское время выступал за отделение УССР, затем — против влияния «российских и еврейских» СМИ, против русского языка, против браков украинок с представителями других национальностей, — прим. авт). Так вот, сейчас мы видим что на Украине победил не Прилепин и не российские деньги, которые вливались миллионами, миллиардами, а этот сумасшедший дедок Лукьяненко. При этом на Украине до поры встречался и национализм «здорового человека» — например, был такой активист Черновол (Вячеслав Черновол — советский диссидент, затем один из основателей Народного Руха Украины, — прим. авт.), который предлагал сделать Украину федеративной, на манер Германии. И что ты думаешь? Автокатастрофа, Черновол погибает, расследование так и не окончено (с 1999 года, когда погиб Черновол, расследование открывалось и закрывалось несколько раз, его останки даже были подвергнуты эксгумации, — прим. авт). То есть мог, в принципе, победить и адекватный национализм, но победил «национализм курильщика». И печально, но факт — Россия проиграла на Украине раунд «мягкой силы», хотя вполне могла его и выиграть, при ином подходе.

 — Как ты видишь этот альтернативный путь, каким он мог бы быть, и каковы ошибки России, которые его исключили?

 — Россия вливала миллиарды рублей в ту же «Партию регионов» с ее тухлой риторикой якобы «антифашизма», эти деньги тупо разворовывались. Вместо того, чтобы давать целевые гранты на издание, например, русских поэтов и прозаиков. Вместо того, чтобы обеспечивать поступление русскоязычных студентов с Украины в вузы Москвы и Питера, сделать своего рода «карту русского студента». Ничего из этого не было сделано — россияне предпочитали по-комсомольски, по-партийному решать вопросы «в кулуарах», с местными элитами. Ну, что, порешали славно… А ведь можно было действовать гораздо эффективнее и дешевле.

 — Ожидал ли ты Майдана и чем был занят во время него?

 — Майдан 2013−14 не был для меня сюрпризом. Еще за некоторое время до Майдана украинский националист Дмитро Корчинский** делал семинар, где в откровенной форме рассказал, что они собираются предпринять. Никто ничего не скрывал, все было ясно. Например, было ясно что второй Майдан будет намного круче первого. Если во время «оранжевого Майдана» националисты позволили себя использовать, охраняли этих дурачков либеральных от донецких, которых понавезли от «Партии регионов», то когда они готовились к второму Майдану, они поставили себе задачу не быть «кинутыми» во второй раз. Со сцены Майдана звучали призывы надевать каски и бронежилеты — и «на Донбасс». Показательно, кстати, что большинство этих агитаторов потом миновали окопы АТО. Они как те козлы, что ведут баранов на убой.

Лично я за Майданом наблюдал, не вмешиваясь. Ну, а ближе к весне, когда произошел переворот и стало очевидно, что войны не избежать, отправил свои вещи из Киева «Новой почтой» домой, на Донбасс, и затем сам уехал с намерением взять в руки оружие. Я всегда знал, что в моей биографии будет война и даже, пожалуй, хотел на ней оказаться… Правда, я надеялся что война будет не на нашей территории.

_______________________________________________________________________________

* Запрещенная в России организация.

_______________________________________________________________________________

** Радикальный украинский политик, публицист, телеведущий; принимал участие в конфликтах в Приднестровье, Абхазии, Чечне — на стороне чеченских сепаратистов, также сотрудничал с Дугиным в рамках «Международного евразийского движения» и бывал в лагере «Наших» на Селигере — в общем, человек интересной судьбы. Андрей Пургин в одном из разговоров назвал Корчинского «платным и очень дорогим провокатором». В ходе конфликта на Донбассе Корчинский воевал в нацбате «Шахтерск», впоследствии расформированном за мародерство.

Больше интересных авторских материалов от Наталии Курчатовой относительно ситуации в Донбассе читайте в Telegram-канале «Возле войны».

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.