Указ президента России, допускающий на российский рынок товары, произведенные в ЛДНР, трудно, на самом деле, переоценить.

Все то время, что я провела в Донбассе, я по-хорошему поражалась энергии и трудолюбию местных и по-плохому — несоразмерности благосостояния большинства людей их усилиям, да даже и материальному результату этих усилий, весьма впечатляющему.

Да, там юг, где лето начинается в мае и продолжается до октября, но это такой… трудный юг.

В июне — июле земля спекается от жары в камень, а если идут дожди — то это тропические ливни, которые сносят некрупных собак на улицах потоками воды и ломают ветки акаций. Зимой бывают континентальной жесткости морозы. Чтобы получить с этой земли урожай, надо в прямом смысле попотеть. О работе в шахте или у домны я даже не говорю.

Среди петербуржцев бытует поговорка: один день — одно дело. Если бы я процитировала ее дончанам, меня бы, я думаю, не поняли: как это одно? А все остальные?.. Что касается товаров, хотя бы и потребительских, даже в военный период донецкие магазины поражали добротностью и разнообразием. Да, не все северяне будут трескать мясо нутрии (я, например, так и не решилась), но тривиальная курица в Донецке представлена аж в четырех видах — мясная, бульонная, домашняя и петух. Что до колбасы, то после донецкой наша северо-западная кажется какой-то, извините, на***ой.

Есть и обратная история: поскольку в Донбассе практически нет легкой промышленности, то в ситуации таможенных заслонов товары этой категории, банальная одежда — неважно, российского, белорусского или китайского производства — становится в республиках проблемой: средняя семья просто не в состоянии одеваться где-нибудь, кроме секонд-хенда, да и там цены для местных зачастую кусачие.

Для иллюстрации приведу кусочек из готовящейся книги, из главы «Страда», посвященной сельскому хозяйству Донбасса.

Здесь — разговор с одним из республиканских фермеров на месте производства.

— Вы, как говорите, обеспечивали продовольственную безопасность. ДНР вообще в состоянии обеспечить себя зерном?
Кряжев аж крякает от удивления:
— Донецкая республика в норме дает больше зерна, чем может потребить. Внутренние закупочные цены знаете у нас? 6500 за тонну пшеницы! В России 11 000 (на 09.07.2020 цена по РФ на пшеницу 3-го класса — от 9000 до 13 000 по данным ресурса zerno.ru. — Прим. авт.). Но наши фермеры не могут продавать зерно в Россию. Мы вынуждены продавать здесь по заниженным ценам.
— То есть ваша проблема в том, что вы работаете слишком хорошо?
— Наша проблема в том, что нам не дают работать так, как мы можем, как привыкли! Донецкая и Луганская были на Украине самыми богатыми областями. Шахты, металлургия, хлеб! Деньги забирали в Киев, возвращали часть в виде „дотаций“. Потом еще и бандеровщина эта… Мы понадеялись на Россию. И вот теперь… эта земля — она что, России не нужна? Мы не нужны? Я же русский человек, и я не понимаю, почему в России есть всё — лизинг на технику, кредиты, поддержка фермеров, а нас просто медленно убивают. И это уже не война! Все говорят про войну, всё на нее списывают. У меня техника сгорела, гараж, где ополченцы стояли… четверо ребят там подорвали себя гранатами, чтобы не сдаваться в плен, когда украинский батальон зашел. Я всё понимаю, я не прошу ни у кого компенсаций, я сам референдум о независимости от Украины проводил здесь… Я никуда отсюда не уеду, если Украина зайдет — пусть меня здесь и расстреляют. Но теперь что? Уже и не война даже, по сравнению с четырнадцатым годом, но на нее все списывается…

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.