Казалось бы, что общего между такими серьезными темами, как защита гражданских прав и свобод, и шоу, состоящим из шуточек «ниже пояса»? Оказывается, гораздо больше, чем могли предположить многие. Афроамериканский комедиант Дэвид Шаппелл последние дни не только не сходит со страниц маргинальных СМИ, освещающих шоу-бизнес, но и занял центральное место в серьезных изданиях. И нет, в этих публикациях не обсуждают художественные достоинства его шоу The Closer...

Речь в них о гораздо более серьезных вещах — о праве думать и говорить, не следуя указке новоявленных «политруков», стремительно захватывающих позиции в общественной жизни на Западе и не только.

Сыр-бор вокруг шуток

Шаппелл стал популярен задолго до того, как стендап в его нынешней форме стал известен в России. Давняя американская традиция достаточно похабных шуток со сцены ведет свое начало еще с тех времен, когда можно было шутить на тему расы, пола, культуры, взаимоотношений между полами, не опасаясь быть обвиненным в очередном -изме или -фобии.

Старики помнят шоу Эдди Мерфи Raw. И как это было:

Шаппелл, конечно, не Эдди Мерфи, но вполне годится в продолжатели, и его главная заслуга в том, что он стал одним из первых, кто громко заговорил об опасностях леволиберальной «культуры отмены» и внедрения «полиции мыслей и слов».

В своем шоу «Палки и камни»Шаппелл издевался над политкорректностью, много шутил о трансгендерах и защищал Кевина Харта, который потерял работу ведущего церемонии «Оскар», после того как его начали травить за старые «гомофобные» высказывания в Twitter.

Шаппелл получил огромную дозу критики со стороны леваков и не меньшую порцию симпатии правых СМИ, которые в эпоху Трампа затрагивали проблемы свободы слова в искусстве.

«Гендер — это факт»

Выход 5 октября нового шоу Шаппелла предсказуемо вызвал бурю. В The Closer он глумился над движением #MeToo, шутил в адрес азиатов и по поводу их «заслуги» в эпидемии китайского коронавируса, но главным, что вызвало яростные нападки на комедианта, стали несколько фраз, посвященные трансгендерам. В частности, повторенные Шаппеллом с явным одобрением слова «мамы Гарри Поттера» — писательницы Джоан Роулинг: «Гендер — это факт».

Произнеся их и несколько шуток в адрес трансгендеров, комик «открыл портал в ад».

Толпы леваков и «транс-активистов» осадили компанию Netflix с требованиями заткнуть рот и уволить Шаппелла. Некоторые из звезд Netflix включились в эту травлю, например звезда шоу «Дорогие белые люди» Жаклин Мур, заявившая, что больше не будет работать с компанией, пока та производит «опасно трансфобный контент».

Сотрудники Netflix жаловались в социальных сетях, в то время как группа защиты ЛГБТ-сообщества GLAAD и Национальная коалиция черного правосудия (NBJC) потребовали удалить шоу с платформы.

«Поскольку 2021 год станет самым смертоносным годом для трансгендеров в Соединенных Штатах, большинство из которых являются чернокожими трансгендерами, Netflix должен знать, что сохранение трансфобии увековечивает насилие», — сказал директор NBJC Дэвид Джонс.

Дошло до того, что Дэйва Шаппелла, чернокожего американца, обвинили в «использовании привилегий белых».

«Слишком часто при просмотре The Closer возникает впечатление, будто Шаппелл использует привилегии белых для оправдания своей собственной гомофобии и трансфобии», — заявил автор статьи на веб-сайте NPR.

Занавес!

Один из руководителей Netflix Тед Сарандос пытался воззвать к разуму, объяснив, что сказанное в The Closer не означает воплощения в реальность.

«Взрослые могут смотреть сцены насилия и оскорблений или получать удовольствие от шокирующих комедий, но при этом не причинять вреда другим людям», — цитирует Сарандоса журнал Variety.

Он не был услышан. В итоге в ответ на атаки почуявших кровь «активистов» Netflix он не только отказался «отменить» комика, но и выступил в его защиту. Более того, компания уволила лидера группы транс-сотрудников, который организовывал забастовку и демонстрации. В сообщении для СМИ Netflix заявил:

«Мы понимаем, что сотрудник мог быть мотивирован разочарованием и обидой из-за Netflix, но поддержание культуры доверия и прозрачности является ключевым моментом для нашей компании».

Это не про комедию, это про тоталитарное общество

Чем же интересно и важно происходящее сейчас вокруг достаточно заурядного стендапа? Все, что будет сказано ниже, запросто может быть сочтено конспирологией, но попробуйте найти иное объяснение.

Все дело в том, что вольно или нет, но Шаппелл вступил на очень опасную стезю критики идеологии, которая становится важнейшим инструментом преобразования свободного западного общества в стадо лишенных прав субъектов, которых достаточно узкая группа «элитариев» контролирует на уровне мысли.

Как считает профессор социологии Университета Кента Франк Фуэрди, трансгендеризм стал одной из самых влиятельных идеологий нашего времени.

«Он формирует поведение и мышление людей, преследуя конкретную политическую цель — подорвать значение биологического пола. И это подрывает устоявшиеся культурные представления о том, что значит быть мужчиной или женщиной. Прежде всего, это нетерпимая к иному мнению, принуждающая сила. И она была полностью поддержана политической и культурной элитой как в Великобритании, так и в США».

Профессор Фуэрди — венгр, бежавший во время подавления Будапештского восстания в Англию и сам когда-то придерживавшийся весьма радикальных левых взглядов, считает, что «трансгендеризм — это новая ортодоксия среди представителей политического класса» с весьма далеко идущими целями.

В подтверждение этого тезиса он приводит широко освещавшуюся ВВС историю о том, как лидер Лейбористской партии Кир Стармер раскритиковал свою однопартийку депутата Рози Даффилд за то, что та осмелилась сказать, что «шейка матки есть только у женщин». Вразумлять политика пришлось британскому министру здравоохранения Саджиду Джавиду, который вступился за Даффилд, заявив, что замечания ее партийного босса были «полным отрицанием научных фактов».

По мнению социологов, таких как Майкл Биггс, «движение трансгендеров с головокружительной скоростью изменило культурные нормы и социальные институты».

Американский профессор права Джессика Кларк, симпатизирующая трансгендеризму, пишет в своей статье в авторитетном юридическом журнале Harvard Law Review о «потрясающей скорости», с которой «небинарные гендерные идентичности превратились из безвестности в известность в американской общественной жизни», приводя в пример растущее признание «гендерно нейтральных местоимений, таких как они», появление туалетов «для всех полов» и «растущее число юрисдикций США… признающих категорию третьего пола».

Идеология гендерной самоидентификации ломает все представления в обществе. В Великобритании биологический мужчина теперь может идентифицировать себя как женщину, чтобы получить доступ к женским туалетам, убежищам или тюрьмам. В британской Национальной службе здравоохранения пациенты-трансгендеры могут выбрать лечение в мужских или женских палатах.

В то же время граница между мужчиной и женщиной все чаще изображается «незаконной», а поскольку она все еще существует, то ее клеймят как «искусственную» и даже репрессивную.

В жертву принесены даже достижения многовековой борьбы за права женщин, а попытки говорить о том, что в угоду трансгендеризму права и возможности женщин в политике или спорте уничтожаются, подвергаются остракизму в СМИ, как это происходит вокруг темы запрета на участие транссексуалов в женском спорте, или цензуре, как это случилось с конгрессменом-республиканцем Джимом Бэнксом.

Официальный аккаунт Бэнкса в Twitter был заблокирован после того, как он назвал помощника министра здравоохранения трансгендера Рэйчел Левин, получившую звание четырехзвездного адмирала Корпуса общественного здравоохранения, мужчиной.

Идеология постепенно подминает под себя науку. Как отмечает в своей книге Хелен Джойс, в таких столпах научного знания, как журналы Nature и Scientific American, начинают отрицать наличие четких критериев для классификации людей как мужчин и женщин.

Британская медицинская ассоциация в своем руководстве по «инклюзивному языку» рекомендовала использовать термин «беременные люди» вместо «беременные женщины», чтобы в нее могли входить интерсексуальные или трансгендерные мужчины. Утверждалось, что беременных женщин также не следует называть будущими матерями из-за опасений, что это может расстроить трансгендерных людей.

Совет был опубликован во внутренней брошюре BMA под названием «Руководство по эффективному общению: инклюзивный язык на рабочем месте». В нем предлагается называть лифты для инвалидов доступными лифтами, а кого-то, кто является биологически мужчиной или женщиной, — назначенным мужчиной или женщиной.

«Гендерное неравенство находит отражение в традиционных представлениях о ролях женщин и мужчин. Хотя со временем они изменились, предположения и стереотипы, лежащие в основе этих идей, часто имеют глубокие корни», — пишет британская газета Standard в разделе руководства, посвященном беременности.

В научной, медицинской сфере биологическая реальность приносится в жертву трансгендерной идеологии. Совсем недавно престижный медицинский журнал Lancet решил назвать женщин «телами с вагинами».

«Что вы читаете, принц?» — «Слова, слова, слова...»

Битва за слова, правила использования личных местоимений или походов в туалет для лиц иного биологического пола только на первый взгляд выглядит нелепой придурью людей, которые, как выразился Владимир Путин, «слишком хорошо живут, нечем заняться». К сожалению, на самом деле все обстоит совсем не так просто. 

Меж тем, как предупреждал Джордж Оруэлл, контроль над языком и новое определение значения слов — это первый шаг, сделанный теми, кто стремится контролировать мысли людей.

Готовность политиков и бизнесменов изменить язык может выглядеть безобидным упражнением и потаканием людям, которые хотят называться непереводимым на русский язык Mx или Ser. Но это одна из многих попыток навязать словарный запас, который бросает вызов не только вековым лингвистическим нормам, но и лежащим в их основе мнениям и настроениям.

Гражданские свободы под угрозой

Важность свободы слова отлично понимали отцы-основатели США. Неслучайно 1-я поправка американской Конституции является одной из важнейших законодательных норм. Среди прочего она гласит:

«Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии, либо запрещающего свободное её исповедание, либо ограничивающего свободу слова или печати…»

Если помнить об этом, становится понятно, почему нынешние левые и их кукловоды так одержимы словами.

Как отмечает Франк Фуэрди, идеологии, которые стремятся формировать поведение людей при достижении политической цели, неумолимо тянутся к контролю над языком.

«Каким бы смешным ни казался новый словарь и местоимения, сторонники трансгендеризма смертельно серьезны: они хотят, чтобы все смотрели на социальную реальность так, как они это делают, через призму трансгендеризма».

Игра в слова уже перестает быть игрой. Контроль над языком, связанным с гендерной проблематикой, подкрепляется скоординированными актами травли «еретиков», официальными и неформальными санкциями.

«Лишь некоторые ученые в Университете Сассекса были готовы публично защищать свою коллегу профессора Кэтлин Сток, в то время как транс-активисты поносили, запугивали и нападали на нее просто за то, что она высказывала критику транс-идей. Хотя многие ученые этого не признают, они боятся бросить вызов трансгендеризму. Эта потрясающая способность заставить критиков замолчать — один из самых тревожных аспектов», — приводит пример профессор Фуэрди.

В 2015 году Комиссия по правам человека Нью-Йорка объявила, что работодатели и арендодатели, которые намеренно используют неправильные местоимения в общении со своими «небинарными» служащими или арендаторами, могут быть наказаны штрафом в размере до 250 000 долларов. В 2018 году губернатор Калифорнии Джерри Браун одобрил законопроект, предполагавший наказание для медработников, которые «сознательно и неоднократно» отказывались использовать «предпочтительные» для пациента местоимения. Суд Британской Колумбии (Канада) недавно постановил, что отказ использовать «правильные» местоимения нарушает права человека.

Так юридические акты превращают требование человека о подтверждении и признании его или ее «выбранной личности» другими лицами в правовую норму. Происходит уничтожение свободы слова, о чем не раз говорил в своих выступлениях другой критик тирании под маской политкорректности профессор Джордан Питерсон.

И, как отмечает в своей статье профессор Фуэрди, это ставит под сомнение как свободу слова, так и свободу мысли.

«Они неявно требуют, чтобы люди принимали мир не таким, каким они его видят — состоящим из мужчин и женщин, а так, как его видят транс-идеологи — состоящим из самоидентифицирующихся, гендерно изменчивых индивидов. Это попытка контролировать образ мыслей людей».

Трансгендеризм как идеология опасен тем, что не довольствуется простым отрицанием различия между мужчиной и женщиной. Он направлен на дискредитацию любой формы мышления, предполагающей проведение бинарных (черное — белое, плохое — хорошее) различий между вещами.

То есть на наших глазах происходит то, о чем провидчески писал в своем романе «1984» великий Джордж Оруэлл.

«Партия велела тебе не верить своим глазам и ушам. И это ее окончательный, самый важный приказ».

И единственный вопрос, который по-настоящему важен: что это за партия и чего она хочет?

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.