+4
Сохранить Сохранено 7
×

Борьба с «ненавистью» и «исламофобией» грозит обернуться потерей свободы


Борьба с «ненавистью» и «исламофобией» грозит обернуться потерей свободы

© Михаил Салтыков / Коллаж / Ridus.ru

Сэр Дэвид Эймс, депутат от Консервативной партии Великобритании, был убит в минувшую пятницу исламским террористом. Убийца — сомалийский мигрант, получивший британское гражданство, несколько раз ударил депутата ножом во время встречи с избирателями в городке Ли-он-Си.

Британские политики традиционно демонстрируют пускай и внешнюю, но открытость к общению с массами, поэтому никакой охраны рядом с Эймсом не было. Сомалиец просто изрезал парламентария ножом на глазах оторопевших очевидцев.

 Член британского парламента от правящей партии Дэвид Амесс скончался после нападения на него с ножом на встрече с избирателями

Член британского парламента от правящей партии Дэвид Эймс скончался после нападения на встрече с избирателями.

© AP / ТАСС

Подобные события в Англии весьма редки, и произошедшее вряд ли позволяет говорить о «волне террора». Проблема исламизма в Британии существует. Да и как ей не быть, учитывая, что страна со значительной исламской общиной, десятилетиями участвовавшая в военных кампаниях как союзница США, стала не только прибежищем, но и поставщиком доморощенных бойцов в страны, где исламисты ведут джихад?

Достаточно вспомнить длящуюся до сих пор историю с Шамимой Бегум, ставшую основой сюжета сериала «Халифат». 15-летняя школьница из Лондона вместе с двумя подругами бежала в Сирию, где вышла замуж за боевика и родила ему троих детей. После ареста ее мужа в Сирии и смерти детей Бегум пыталась вернуться в Англию. Это вызвало сильное возмущение в обществе. В итоге она была лишена гражданства за сотрудничество с боевиками ИГ*. И подобных историй довольно много.

Но последний теракт стал поводом для английского общества задаться вопросом, насколько реакция властей и «респектабельных» СМИ соответствует происходящему и не приведет ли она к дальнейшему росту исламского терроризма в Британии.

«Как жаль, что он ушел»

То, что убийство стало исламской террористической атакой, власти признали почти сразу. Чуть позднее в СМИ сообщили о национальной и религиозной принадлежности убийцы. Но, несмотря на это, мэр Лондона пакистанец Садик Хан в своем соболезновании проигнорировал эти обстоятельства.

«Я глубоко опечален трагической новостью о кончине сэра Дэвида. Он любил то, чем занимался, и был отличным государственным служащим. Это просто ужасно. Мои мысли и молитвы, как и мысли всех лондонцев, с близкими Дэвида в это время невообразимого горя».

Описывая смерть парламентария, мэр употребил глагол passed away (ушел, скончался), приличествующий описанию мирной смерти от старости в кругу семьи, но не описанию гибели жертвы терроризма.

Twitter

И это взорвало общество. Особое возмущение публики вызвало то, что Хан не осудил мусульманский экстремизм, приведший к убийству, и вообще не обмолвился об этом в своем твите.

«Наша демократия становится все беднее, в то время как вы — мэр ее столицы. Сэр Дэвид был убит — зарезан в церкви во время встречи в избирательном округе. Использовать слово „скончался“, говоря о смертельной атаке (которая теперь подтверждена как теракт), постыдно», — написал доктор Ракиб Эхсан (@rakibehsan).
«Это вне всякого презрения, но все же это ворота в сознание Садика Хана. Жестокое, неистовое убийство депутата-тори исламистским террористом он называет кончиной. Вот этот парень, который видит политику, расовую подоплеку, раскол и преступления на почве ненависти во всём, кроме тех случаев, когда они действительно перед ним. Позор». Мартин Добни (@MartinDaubney).

Некоторые комментаторы и вовсе не постеснялись обозвать Хана «гоблином».

«Он был хладнокровно убит, ты, ужасный гоблин-мэр».

Известный правый политкомментатор американец Майк Чернович припомнил Хану его реакцию на гибель при задержании полицией иконы Black Lives Matter, находившегося в момент ареста под «веществами», наркомана и рецидивиста Джорджа Флойда, смерть которого мэр Лондона назвал жестоким убийством (brutal killing).

Twitter

Поскольку либеральные СМИ не могли обойти факт исламского теракта, они воспользовались тактикой «замыливания» вопроса о причинах произошедшего.

Характерен пассаж в статье респектабельной леволиберальной газеты The Guardian.

«За пять лет, прошедших с момента убийства Джо Кокс (женщина-парламентарий, убитая в 2016 году. — Прим. «Ридуса»), столичная полиция сообщила, что количество угроз в адрес депутатов растет, причем в первую очередь обращаются к женщинам-депутатам и темнокожим.
Многие видели, как тех, кто угрожал применением насилия, осуждали и отправляли в тюрьму: члена неонацистской группировки, обвиненного в отправке писем с угрозами Джесс Филлипс и Рози Купер и признанного виновным в заговоре с целью убийства в 2018 году; мужчину, признанного виновным в преследовании Лучианы Бергер в 2016 году; члена SNP, ранее судимого за ношение ножа, который был признан виновным в угрозе сексуального насилия в отношении Джоанны Черри в начале этого года; человека, заключенного в тюрьму в прошлом году за угрозы Иветт Купер.
Чернокожая депутат Дайан Эбботт рассказала о сотнях расистских посланий, которые она получает каждый день; мэр Лондона мусульманин Садик Хан находится под круглосуточной охраной полиции по той причине, что ему угрожают смертью из-за цвета кожи и веры. Расследование лейбористской партии показало, что депутат-лесбиянка Анджела Игл получала сотни „оскорбительных, гомофобных и пугающих“ сообщений от членов партии», — пишут авторы редакционной публикации.

Однако такие попытки не смогли обмануть критически настроенных наблюдателей и комментаторов. Более того, они стали основанием для разговоров о том, что британская политическая элита и близкие к ней СМИ неадекватностью реакции провоцируют новые теракты.

Манипуляция сознанием в масштабах всей страны

Ведущий популярного политического подкаст-шоу журналист Брендан О’Нил в своей колонке в издании Spiked отметил, что, в то время как убийца Эймса задержан по обвинению в теракте, обществу навязывают дискуссию о твитах, об анонимности в интернете, о грубостях, которые публика говорит политикам в соцсетях.

«Это похоже на психологическое вытеснение эпических масштабов. Происходит акт исламского терроризма, и классы болтунов разглагольствуют о том, насколько ужасны „твиттерштормы“. Что здесь происходит?» — задается вопросом публицист.

По его мнению, то, что происходит при обсуждении исламской темы, можно считать самым настоящим газлайтингом — формой психологического насилия и социального паразитизма, главная задача которого — заставить человека мучиться и сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности.

«Такое чувство, что политический класс газлайтит нацию. Чтение газет стало совершенно дезориентирующим. „Премьер-министра призывают принять „закон Дэвида“, чтобы остановить злоупотребления в интернете“, — кричит с первой страницы сегодняшняя Guardian. Что это значит?» — пишет О’Нил.

Публицист отмечает, что Эймс не получал ни угроз, ни оскорблений в интернете, а его смерть используется совсем для других целей, нежели борьба с террором.

«Так почему мы об этом говорим? Зачем увековечивать память человека, убитого кем-то, кто, как подозревает полиция, исповедовал радикальные исламистские взгляды, законом, запрещающим говорить глупости в интернете? Разрыв между тем, что произошло в Ли-он-Си, и вопросами, которые сейчас доминируют в политическом дискурсе, поразительно велик», — отмечает Брендан О’Нил.
Лондонский Сити

Лондонский Сити.

Сергей Домущий

С ним согласен российский англовед, специалист по Великобритании бакалавр University of York и магистр Durham University ведущий Telegram-канала Westminster Василий Егоров. По его мнению, происходящее вокруг трагедии с Дэвидом Эймсом действительно выглядит как уход властей и прессы в неправильное русло, а некоторые моменты, которые выпячивают СМИ, и вовсе выглядят как передергивание.

Как пояснил господин Егоров «Ридусу», причислять ту же Джо Кокс к жертвам терроризма будет сильным преувеличением.

«Говоря о Джо Кокс, нужно отличать, что её убил не выходец из какой-то третьей страны, не мигрант, а просто человек, у которого были проблемы с психикой. Да, это был белый британец; да, он был подписан в Сети на многие какие-то ультраправые группы. Но это не делает его террористом. У человека была сильно запущенная шизофрения, которая, помноженная на какие-то политические прожекты в его голове, привела к трагедии», — указывает господин Егоров.

По мнению англоведа, происходящее вокруг трагедии с Дэвидом Эймсом выглядит как проявление неадекватности властей.

«Министерство внутренних дел Великобритании говорит о том, что нужно бороться с анонимностью в интернете, потому что вот в интернете якобы пишут плохие комментарии, и они накаляют атмосферу, а она приводит к таким трагедиям. Конечно, в общем-то это не так. Да, это трагедия, но у неё есть автор. Вот этот молодой человек, который исповедовал там радикальные течения ислама, был последователем ИГИЛ*. При этом получается, что все об этом знали. В какой-то момент он попадал в поле зрения британских антитеррористических сил, но этому не придали значения и, я так понимаю, папку с его личным делом отложили куда-то далеко. Если бы не отложили, а занялись, то этой трагедии можно было бы избежать», — отмечает господин Егоров.

По его мнению, произошедшее свидетельствует о системной проблеме в правоохранительной системе Британии.

«Буквально сейчас старший брат террориста-смертника, взорвавшего себя на концерте в „Манчестер-Арена“ в 2017 году, когда погибли 23 человека и более 120 получили ранения, совершенно очевидно знавший о подготовке теракта (если только не участвовавший в нем), спокойно улетел из страны. Это показывает, что отдел по борьбе с исламским терроризмом не справляется со своей работой.
Бегать и кричать: „Давайте бороться с анонимностью в интернете, вводить цензуру и вход по паспортам“ — это легко. Другое дело — вести кропотливую работу и слежку за всеми этими „прекрасными людьми“, которые кто просто „увлекается ИГИЛ“*, кто ходит навещать в тюрьмы вчерашних джихадистов, вернувшихся в Англию, за бойцами, которые вернулись из Сирии и Ирака. Все это серьезное комьюнити, с которым нужно вести тяжелую борьбу, и очевидно, что у британского силового блока это не очень получается», — отмечает автор Telegram-канала Westminster.

«И, как это нередко бывает, такие трагедии дают карт-бланш на странные и не совсем адекватные действия со стороны силового аппарата. Вместо того чтобы вовремя предотвращать подобные убийства, МВД решило бороться с анонимностью в социальных сетях. По мнению силового министерства, запрет анонимов поможет снизить агрессию», — считает собеседник «Ридуса».

Однако его английский коллега ещё более категоричен в оценке. По мнению Брендана О’Нила, обществом тонко манипулируют и цинично поощряют забыть то, что оно знает о случившемся, а вместо этого полностью сосредоточиться на других вещах.

«Нас заставляют усомниться в нашем собственном восприятии реальности. Наши глаза и уши говорят нам, что религиозный экстремист убил политика и набожного католика. А политический класс говорит нам, что настоящая проблема — злые твиты и публичные насмешки над депутатами», — отмечает О’Нил.

Война политической элиты с «ненавистью», по сути, является посягательством на свободу мысли и свободу слова, а фраза «язык вражды» теперь играет ту же роль, что и «мыслепреступление» в романе Джорджа Оруэлла «1984».

«„Прекратите говорить об исламском экстремизме и сосредоточьтесь на ненависти в себе и своих общинах“ — это, по сути, то, что нам говорит политический истеблишмент», — утверждает публицист.

При этом особо циничными выглядят попытки поставить произошедшее в один ряд с полуреальными угрозами, которые получают политики-либералы, готовые приравнять террористическую атаку к жалобам депутата на то, его называют «членом истеблишмента».

По его мнению, Великобританию охватывает «туча запутывания», а власти отказываются признавать очевидное.

«Вчерашнее обсуждение в Палате общин пугало своей нереальностью. Да, Эймсу были отданы прекрасные почести… И все же в комнате был слон. Огромный, ошеломляющий зверь, присутствие которого депутаты отказывались признать. Вместо этого они рассказывали истории о личном насилии или призывали к ужесточению законов, регулирующих то, что люди могут говорить в интернете.
Имя зверя? Это та политико-религиозная идеология, которая начинается с буквы И. Можно ли назвать это вслух? Судя по его отсутствию в политических дискуссиях последние четыре дня, похоже, что нет».

По его мнению, власти Британии давно уже не желают бороться с реальностью исламского радикализма. Бесспорно, считает О’Нил, что Британия охвачена патологическим нежеланием противостоять проблеме радикального ислама. Даже до последнего акта исламистского насилия те, кто формирует общественное мнение, регулярно прибегали к моральному извращению, пытаясь избежать упоминания «слова на букву И».

«Исламофобия стала любимым ярлыком, используемым теми, кто хочет замолчать любого, кто задает неудобные вопросы о доморощенных религиозных экстремистах, которые навлекли столько ужаса на наших сограждан», — указывает публицист.

Но на этот раз бросается в глаза то, что в эту странную политкорректную игру вовлечены и политики-консерваторы.

«Депутат от тори Марк Франсуа поставил себя на передовую в борьбе за то, чтобы почтить память Эймса, ужесточив закон о безопасности в интернете… С ненавистью в интернете нужно бороться, но все плачут, как будто существует какая-то мистическая связь между анонимным неудачником в „Твиттере“, назвавшим Марка Франсуа „п*****“ (cunt), и существованием радикальной религиозной идеологии, унесшей жизни десятков британцев в последние годы».

Назвать все своими именами — решить проблему?

По мнению автора Spiked, решение проблемы должно начаться с прекращения болтовни о «культуре ненависти». Якобы она в равной степени распространена в аморфном и безадресном виде во всех классах, нациях и религиозных конфессиях, а затем просачивается с экранов из интернета, провоцируя неприемлемое и даже жестокое поведение.

«Нам нужно дать отпор этой идее. Она полностью оруэлловская. Во-первых, потому, что это отвлекает наше внимание от реальных и опасных форм ненавистнического мышления, таких как, например, радикальный ислам, в пользу того, чтобы заставить нас поверить в то, что ненависть является общей и распространенной проблемой. Она препятствует конструктивному обсуждению конкретных идеологий, которые содержат действительно злые компоненты, и вместо этого говорит нам, что ненависть окружает нас повсюду — в ваших соседях, некоторых ваших друзьях, избирателях Brexit, белых мужчинах. Идеология „культуры ненависти“ вызывает подозрение в массах по отношению к себе, фактически криминализируя серьезные коллективные усилия по борьбе с истинной ненавистью», — указывает О’Нил.

Следование этой идеологии, по его мнению, опасно и тем, что она питает новый авторитаризм и обернется лишением граждан свободы.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — террористическая организация, запрещенная на территории Российской Федерации.


  • Телеграм
  • Дзен
  • Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Нам важно ваше мнение!

+4

 

   

Комментарии (0)