Как за решетку попадают алкоголь и наркотики? Правду ли говорят, что блатные против наркоторговли? Как администрации тюрем на все реагируют? Читайте об этом ниже.

Вас ограбили — полиция ловко поймала преступника, а справедливый суд определил его в тюрьму на долгий срок. Обыватели рукоплещут: теперь-то злодей будет вынужден встать на путь исправления, и страдать он будет весь свой срок заключения. И тюремные страдания негодяя начинаются с похмелья.

Сделай сам

Достать в тюрьме виски непросто, медицинский спирт — дорого, поставить бродить ведро браги — элементарно и почти бесплатно. На хлеб брызгают сладкой водой и укутывают в простынь. Через несколько дней появляется долгожданная плесень. Неравнодушные соседи, такие же злодеи, подгонят по «дороге» дрожжи с братским напутствием «уделить на общак». И вот в большом мусорном пакете бродит с десяток литров будущего полусухого. Через клапан шариковой ручки выходит лишний газ, ежедневный обыск «не замечает» ни пакета, ни запаха — это стоит недорого. АУЕ* решает всё. Арестанты потирают руки и готовят самогонный аппарат. Многие не дожидаются, фильтруют брагу и пьют мутную жидкость, но от неё наутро жутко болит голова и хочется сгонять в ларёк за пивом. Но двери, но решётки, но тюрьма. Так начинаются обещанные страдания. Бывалые зеки не торопятся — греют на самодельных свечках казённую миску с брагой и собирают пары тюремного самогона на целлофановый пакет. Капля по капле. При должном терпении уделят и «на общак», и на всю камеру хватит.

Так опытный арестант старается избежать определённых ему судом и обществом страданий.

В «чёрных» исправительных колониях, где администрация наводит порядки через договорённости с верхушкой осуждённых, привольно жить ещё проще. За тройной ценник можно приглашать на свидания проституток, чьи каталоги в открытую гуляют по арестантским рукам, или заказывать еду из ресторанов.

С алкоголем проблем тоже нет. В каждом бараке круглосуточно пыхтит самогонный аппарат, а при неожиданном налёте администрации специально обученные люди за секунды разбирают спиртзавод на запчасти. То тут, то там летят при обысках на землю килограммы заплесневелых сухарей, но терпеливые зеки снова и снова разводят плесень на положенных им пайках хлеба. Сахар, карамельки и даже кисель из столовой — в дело идёт всё, и ни один праздник не обходится без того, чтобы на следующий день штрафной изолятор не пополнился бы страдающими от головной боли зеками.

Но «арестантско-уркаганское единство» помогает бедолагам и в карцере. Пластиковые бутылки с самогоном в ШИЗО проносят баландёры — работники столовой, и через сеть кабур — дырок в стенах — самогон разгоняется по камерам. Отбывать дисциплинарное наказание становится не так мучительно.

Система снабжения

Сеть налаженных «дорог» помогает медицинскому и коньячному спирту попасть в лагерь, обогащая всех к тому причастных. Желаешь спиться? Были бы деньги. Если денег нет, то найти их поможет «арестантское единство»: если в лагере правит АУЕ, то будут и азартные игры, и связь с волей.

Найти с телефоном деньги — дело времени и смекалки. АУЕ без труда добирается до большинства алчных сердец и держит на крючке всех, и потому по тюремным «дорогам» идёт трафик на миллионы отнюдь не рублей.

Система АУЕ работает на обильное пополнение счетов многочисленно причастных сотрудников колонии, а потому им так выгодно поддерживать «чёрный ход» и властвующую в колонии арестантскую идеологию.

Без особых проблем достают за решёткой и наркотики. В тюремной камере марихуану, конечно же, не вырастить, но барыги есть везде: метадон, гашиш, первитин и тем более героин — выбор дурмана огромен.

Нет «дорог» — есть перебросы через «запретку». Нет перебросов — есть «заряженные» посылки.

Героин поступает в лагерь и в пакетиках чая, и в пустотелых ватных палочках, и даже в карамели. От претензий братвы, что не имеет дел с наркотиками, барыги откупаются хорошими взносами «на общак» и живут солидно, с полными ртами золотых зубов и вечерними играми в покер.

Наркотики на зоне и обогащают, и развращают: администрация с «положенцами» одновременно и зарабатывает, и страдает от трафика. Одни рискуют быть разоблачёнными службой собственной безопасности, вторые — уехать на «раскрутку» и получить ещё несколько лет к общему сроку за налаженный наркосбыт. Но прибыль с него столь запредельна, что обе стороны продолжают жить в выгодном симбиозе.

Наркотикам красный и черный свет

Время от времени из бараков выносят чёрные мешки с телами. Кто-то умирает от туберкулёза, кто-то — от передоза. Справка о слабом сердце зека прикрывает многие задницы, однако чересчур много смертей могут привлечь внимание к колонии, и на сходках смотрящие предупреждают мужиков о необходимости иметь осторожность с «отравой» и не злоупотреблять ею. Но проходят сутки, и снова у кого-то «золотая доза». Бывает, что на игле плотно сидит вся верхушка блаткомитета колонии. С каждой переданной в «оперативных целях» дозой администрация не только богатеет, но и влияет на процесс управления массой осужденных.

По арестантским правилам, зеки не могут запретить другим зекам употреблять наркотики. Но опытные сидельцы понимают, что из-за наркотиков страдает не только положение в лагере, но и репутация самого АУЕ.

В одних чёрных зонах положенцы под кайфом решают чьи-то судьбы, что строго наказывается ворами в законе, в других лагерях из-за дешёвой синтетической соли кто-нибудь из блатных погрязает в содомии и уезжает в «петушатник», и «воры» прогоняют по лагерям «постановы» об ограничении употребления солей, спайсов и тому подобных сомнительных препаратов.

В конце концов в тех лагерях, где употребляют и торгуют наркотиками, идеология АУЕ теряет свои позиции. Случается какое-нибудь ЧП — передоз при областной комиссии или незапланированный «переброс», и начальник колонии со скандалом уходит на пенсию или в Управу района. Блаткомитет развозится этапом в далекие лагеря, а в самой колонии резко закручиваются гайки. Грамм гашиша дорожает втрое.

В тех краснознамённых колониях, где арестантский уклад выбивают из новоприбывших ещё в карантине, движению АУЕ ходу не дают. Поступающих воров в законе с первой минуты изолируют, менее значимых блатных либо перекупают должностями активистов, либо запирают в карцер на весь оставшийся срок.

Естественно, на режимных зонах нет ни наркотиков, ни алкоголя. Редкие безумные попытки поставить в столовой брагу или рискнуть получить гашиш через вольную посылку приводят к скорому раскрытию преступления. Открытая сеть доносчиков на корню пресекает подобные попытки забыться, и виновные осужденные «подлетают» в оперотделах от электрошокеров, а то и раскручиваются на новый тюремный срок. Режимных лагерей становится всё больше.

«Красные» генералы — фанатики или карьеристы — то в одном, то в другом регионах «перекрашивают» лагеря, меняя старую администрацию и «чёрный» режим. Зеки отрекаются от идеологии АУЕ, за государственный счёт излечиваются от нарко- и алкозависимости, и, возможно, некоторые из них и правда становятся на путь исправления. Как того и желает обыватель.

________________________________________

* АУЕ — запрещенное в России движение

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.