Село Шарапово находится между Звенигородом и Кубинкой, и с населением около полутора тысяч человек по подмосковным меркам является довольным крупным. Первое поселение с таким названием в этих местах впервые упоминается еще в 1558 году. При Союзе здесь базировался Совхоз им. XXII съезда КПСС (ранее — им. XXI съезда, еще ранее — Заветы Ильича), основным направлением деятельности которого было животноводство.

Но «Ридус» опишет времена дореволюционные, когда Шарапово было средоточием часового производства, а «ходунцы» местного выпуска расходились по всей России и поставлялись в Европу.

«Скудность земли и низкая доходность основных занятий крестьян деревни Шарапово обусловили возникновение в 60-х годах XIX века часового промысла, ставшего первым массовым производством часов в России. Первым, кто занес его в эти края, был местный крестьянин Петр Егоров, ранее работавший в Москве в оптическом заведении купца Московского (заведение, помимо всего прочего, производило дешевые „сорта“ стенных часов). Вместе с Герасимом Афанасьевым они организовали „ёкольное“ производство, название которого произошло от jokeluhren, что означает „дешевые стенные часы небольшого размера“ (по Т. А. Фокиной). До 1875 года часы производились в трех избах села Шарапово домохозяевами и членами их семей количеством до 1500 штук в год», — пишет в книге «Храм Успения Пресвятой Богородицы села Шарапово-Носово. Исторические очерки о храме» настоятель храма, священник Иоанн (Брайко).

Идеей открыть часовую мастерскую Афанасьев загорелся во Франции, куда был отправлен с поручением от московского завода и где сделал свои первые часы с боем. Начинание оказалось успешным и приносило до 50 рублей чистой прибыли в месяц, что позволило расширить и усовершенствовать производство.

В 1882 году часы Афанасьева были отмечены на Всероссийской художественной выставке в Москве, а в 1896 году — в Нижнем Новгороде. К этому времени Афанасьев уже применял пресс для штамповки колес и маятников, а циферблаты отпечатывал на бумаге и жести. Его часы показывали не только время, но и дату и отличались точностью хода.

К началу 1890-х в Шарапове появились и другие часовые производства, крупнейшим из которых была фабрика Василия Ильича Платова. Полуразрушенные помещения предприятия сохранились до наших дней.

«По рассказам односельчан, до организации часовой мастерской Платов был „золотарником“, то есть занимался чисткой отхожих мест в Москве, используя в своей работе 18 собственных лошадей. На накопленный капитал была открыта часовая фабрика, со временем ставшая одним из самых крупных производств Звенигородского уезда. Оборудование фабрики состояло из 15—20 ножных токарных станков, трех ручных винтовых прессов и нескольких станков для фрезеровки колес», — сообщает о. Иоанн (Брайко).

К 1906 году фабрика Платова выпускала до 50 тысяч часов в год. Большую часть материалов фабрикант закупал в Москве, кроме специальных сортов стали — их он заказывал из-за границы.

Вскоре собственное производство неподалеку открыл Степан Ильич Платов — младший брат Василия Ильича. Братья производили продукцию высокого качества и представляли ее на выставках государственного масштаба.

Но были и более мелкие шараповские часовые мастерские. К 1906 на фабрике Платова-старшего — крупнейшей в селе — работали 110 человек и производили до 50 тысяч часов в год. Всего же здешние мастерские выдавали до 95 тысяч ходунцов ежегодно.

«В конце XIX века в часовых мастерских развивается разделение труда, характерное для мануфактурного производства. Особым подсобным промыслом становится изготовление цепей для часовых гирь.

В Шарапове вязкой цепей была занята каждая мало-мальски свободная от других работ женщина. В среднем каждая работница при 10—12-часовом рабочем дне могла связать 100 цепей за три дня, зарабатывая от двух до пяти рублей в месяц. Помогали вязать цепи и маленькие девочки пяти — восьми лет, получавшие за свой труд по десять копеек за сотню цепей», — продолжает о. Иоанн (Брайко).

Примечательно, что шараповские работницы обеспечивали цепями не только местные, но и московские мастерские. Это был сложный и кропотливый ручной процесс, который смогли заменить механическим только в 1914 год на московской часовой фабрике Б. Рейнина на Суворовской улице.

Созданием деревянных корпусов занимались старики и дети, поскольку для любого крестьянина сколачивать их не составляло труда. Также на производствах работали сборщики часовых механизмов, изготовители гирь, лекальщики, оформители циферблатов и штамповщики. В производстве часов широко использовались местные материалы: ель, береза, ольха, речной песок (для заполнения гирь).

На крупных фабриках в Шарапове рабочий день длился восемь с половиной часов, на средних — десять, на мелких — 11. Сверхурочную работу часто брали на дом за отдельную плату по соглашению. Рабочие из соседних деревень, находившихся в шести — восьми верстах, часто оставались ночевать на производстве. В очерке «Производство часов в Москве и Московской губернии» (1914 год) А. С. Курская сообщает, что в небольших мастерских хозяин и рабочие ели за одним столом — тут же, в мастерской, нередко из одной миски.

«Пища у всех более или менее одинаковая: у менее зажиточных на обед подают похлебку или щи без мяса, картошку без сала или гречневую кашу; на ужин подается остаток от обеда; пьют чай два-три раза в день с черным хлебом; белый хлеб и мясо подаются только по большим праздникам; у более зажиточных мясо и белый хлеб на столе появляются чаще, в общем же пища та же. Вопрос о трате на одежду у некоторых из таких хозяев возбуждал дружный смех. Они оглядывали свои отрепья и не могли припомнить, когда и сколько затратили на их при обретение: „Иной год и вовсе ничего не покупаем; нет денег, и весной в валенках ходим, а пиджака лет на пять хватает“…», — сообщает Курская.

Как правило, мастерской служили избы 5 × 5 метров с потолками высотой 2,8 метра. Работать приходилось в сидячем положении, дышать металлической пылью и парами от спайки. Такие условия вызывали у рабочих близорукость и заболевания дыхательных путей, кожи, пищеварения. Причем хозяин с семьей жили и спали здесь же — за не доходящей до потолка перегородкой.

Небольшим кустарным мастерским, в том числе из соседних сел Луцыно, Никольское, Рыбушкино, Ягунино, Ястребки, было сложно тягаться с шараповскими фабриками. Многим приходилось поступать на работу к тем же Платовым или их конкурентам. Но и сами фабриканты, пережив Первую мировую и Гражданскую войны, не выдержали появления крупных московских предприятий.

С открытием цеха по производству ходиков на Втором Московском часовом заводе в 1930 году шараповские мастера переехали в столицу. Но сами ходунцы фабрики Платова и некоторых других шараповских умельцев и сегодня еще можно встретить не только в домах у любителей старины, но и на интернет-аукционах.

Остатки часовых производств села Шарапова Звенигородского уезда Московской губернии в наши дни покажем на фото ниже.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.