Топ-3 вопроса, которые мне задают после родов: больно ли рожать? Страшно ли? Что происходит в роддоме, и правда ли, что это чуть ли не филиал концлагеря?

Интересуются этим в основном нерожавшие девчонки, которым этот процесс представляется натуральной пыткой. Неудивительно: именно так роды и представлены в масс-медиа.

На деле же… все жуткие картинки можно смело поделить на 16. Мой описанный опыт, может быть, поможет в этом тем, кому роды еще только предстоят.

Моя беременность проходила идеально. То ли просто повезло и к 27 годам организм оказался еще крепок, то ли сыграло свою роль то, что вмешательство врачей в процесс я свела к минимуму. А опцию «полежать в роддоме для профилактики» исключила вовсе. Поэтому в роддом я отправилась по факту — «когда началось», не «избалованная» чрезмерными консультациями и заведомым погружением в антураж процесса.

А началось все в 5 утра 27 августа. Многие боятся пропустить это начало — вдруг не понять, что новые ощущения в животе — это схватки. Поверьте, поймете. Даже если они сначала хаотичные, нерегулярные и не доставляющие особого дискомфорта. И да, до роддома в любом случае доедете: у вас в запасе до фееричного финала будет как минимум пять часов. Как в кино — прихватило живот, и героиня тут же родила — не бывает.

Итак, время 5:00, у меня болит живот. Я бы сказала, поднывает. Слышу эту боль сквозь сон, проскакивает мысль о том, что это «оно», но почему-то вопреки всему нет паники, нет желания подорваться и лететь к врачам, полная апатия. И фоном робкое «а может, еще не оно…»

7:00. Боль усиливается, но вполне терпима. Замечаю, что, прежде спонтанная, она приобретает характер периодичности. Принимаю это как неизбежность. Мирюсь с мыслью о том, что надо ехать в роддом. Собираемся с мамой, вызываем такси — муж к тому времени уже уехал на работу — и отправляемся.

8:00. Если вы едете в роддом на такси или своей машине, будьте готовы к тому, что на территорию этого заведения, прямо ко входу, вас не пропустят. Придется идти какое-то расстояние пешком. На фоне усиливающейся боли это может быть несколько проблематично: мне 100 метров до приемного покоя показались вечностью. Не ждите, что из дверей приемного вам на встречу выбегут врачи и кинутся заниматься вами. В приемном очередь таких же, как вы, как на почте. Поэтому все, что остается — доползти, сесть и ждать.

9:00. Дождалась своей очереди на прием. Собственно, за дверями приемного и начинается роддомное царство, а весь прежний внешний мир остается позади. На пороге мне велели переобуться в тапки, все вещи отдать сопровождающему — маме. С собой не разрешили взять ничего из того, что было приготовлено для себя и ребенка: мол, после родов передадут вам. А вот телефон и зарядку заставили взять чуть ли не в приказном порядке.

Особой вежливостью «принимающий» медперсонал не отличается: разговаривают мало, резко, отрывисто и по факту. Внушительных размеров тетя приказала мне раздеться и надеть больничную рубашку, затем лечь на кушетку. Меня подключили к аппарату КТГ для мониторинга состояния ребенка и стали пытать расспросами по обменной карте. Кто не в курсе: это книжечка из женской консультации, в которую занесены результаты анализов и прочих исследований.

После КТГ врач провел осмотр и заключил, что ЭТО еще не роды и даже близко не начало. «Предвестники», — вздохнул он. «А что такое тогда настоящие схватки?» — спросила я, пытаясь представить силу настоящей боли, если эта — еще цветочки. «Поймешь», — засмеялся доктор.

Домой, естественно, меня никто не собирался провожать: решили определить меня в так называемую «предродовую». «Полежишь, а там или сегодня родишь, или нет», — сказал врач. Путь к предродовой лежал через процедурный кабинет, где из меня выкачали четыре пробирки крови, и кабинет УЗИ. Все это — на своих двоих без сопровождения по больничным лабиринтам. Ну и что, что ноги сводит. Не роды же еще.

11:00. Я на финишной прямой — нашла родблок и ту самую предродовую, куда меня определили. Подошла к посту дежурной медсестры, отдала ей свои документы, спросила, куда идти. Меня завели в палату с четырьмя койками, на одной из которых стонала подключенная к КТГ девушка. «Выбирай любую кровать, сейчас аппарат привезу», — сказала медсестра и вышла. Я села на кровать около окна. Посидела. И поняла, что смертельно хочу спать. Много спать. Только спать. Прилегла на бок и задремала. Из прострации меня выдернул голос «давай нормально ложись, аппарат включим». Медсестра прицепила мне на живот ремнями датчики, велела не вставать и вышла. В палате повисла тишина, изредка нарушаемая стонами с соседней койки.

13:00. Обстановка не меняется, за исключением усиливающейся боли. Лежать все труднее, но вставать страшно. У врачей пересменка — в палату зашла делегация. Старший смены рассказал, кто с чем к ним поступил, и доктора молча вышли.

14:00—18:00. Все то же, все те же. Если вы думаете, что вам выделят персонального врача на роды, который будет с вами все время, — не думайте. Разве что у вас роды по контракту. Его не то что НЕ БУДЕТ рядом с вами все время, он и заходить-то к вам будет с периодичностью раз в несколько (даже не пару) часов. Ко мне врач пришел единственный раз с момента поступления (в 11 часов утра) в 6 вечера. Посмотрел, говорит: Альшаева, а чего не зовешь, не кричишь? Пошли в родблок, скоро родишь. Или не больно? На таком раскрытии уже орать начинают. А мне было не до ора: не то что кричать, дышать казалось невозможным. Кое-как собрав себя в кучу, я сползла с кушетки и поняла, что «пошли в родблок» — это значит «сначала процедуры». На которые нужно идти обратно в сторону приемного покоя.

19:00. Меня определили все-таки в родбокс, заключив, что «ВОТ ТЕПЕРЬ вы в родах». Бокс вполне приличный — отдельный, чистый, с раковиной, фитболом, просторной кроватью. Кстати, мне дико хотелось все это время пить — за неимением другого я выпила, наверно, весь роддомный водопровод. И как-то было неважно, что это «грязная» вода. Все схватки я провела на кровати: как во время этого можно стоять или ходить, я не знаю. Но говорят, что лежать еще больнее. Сначала я молча корчилась и ломала руками спинку кровати. Мысленно хваля себя за то, что, в отличие от остальных, своим ором не пугаю врачей.

Но в какой-то момент боль прижала ТАК, что вопль вырвался непроизвольно. Не крик, именно животный вопль. Я и не думала, что у меня в горле такие иерихонские трубы. В блоке тут же появились врачи. Предложили обезболить эпидуральной анестезией. Я много читала про нее и была против. Но в тот момент я готова была продать душу, только бы боль не повторилась. Я согласилась на эпидуралку, в бреду сообщив анестезиологу, что не помню свой рост. Он удивленно протянул «а зачем мне твой рост» и получил в ответ занудное «чтобы рассчитать расстояние между позвонками». Врач засмеялся, спросил, «не из их ли я братства»: мол, в таком состоянии умничать и поучать начинают те, кто сами врачи…

Укол эпидуралки делается в спину, между третьим и четвертым нижними позвонками. Дергаться нельзя. А как не дергаться, когда ты — один сплошной синоним агонии? Уж не знаю, то ли я дернулась, то ли анестезиолог сделал что-то не так, но анестезия НЕ ПОДЕЙСТВОВАЛА. Так что весь последующий ад и Сталинград проходили наживую.

23:00. Все, что было до этого, — ерунда. То, что казалось болью, было щекоткой. Первые ягодки появились спустя тучу времени от начала. На что похожа боль настоящих схваток? Вы знаете, даже пережив это, сложно подобрать адекватное сравнение. Нечто среднее между переломом и чувством дичайшего давления на живот и тазовые кости.

В соседних родбоксах все стихло — все уже родили. Ко мне врачи почему-то не спешили. И при очередном приступе я почему-то заорала: «ГОЛОВА!..» Мигом рядом со мной оказались трое докторов. Для них это вообще волшебное слово… Но до головы там было как до Африки пешком. На продолжение сеанса экзорцизма мне отвели еще ТРИ часа. Эпидуралку решили не продлевать.

2:00. Все, что было в активной фазе родов, я помню как в тумане. Не на уровне ощущений, а на уровне сознания — просто знаю, что это было. Около двух часов ночи ко мне пришла бригада врачей, каким-то образом вместо кровати я оказалась на столе, прошло несколько минут — и мне на живот положили моего сына. Что и как происходило в этот момент, будто стерлось из памяти. Потому что так предусмотрено природой и это работает со всеми.

2:30. Помню, что меня накрыла дикая истерика. Никогда в жизни я не испытывала ТАКОЙ фонтан противоречивых эмоций — от слез до гомерического хохота. Со мной что-то еще продолжали делать врачи, но я ничего не чувствовала. Спрашивали о моей работе, я им рассказывала какие-то байки из своих журналистских будней. А в какой-то момент все стихло, все куда-то исчезли. Я снова оказалась в кровати, а потом за мной прикатили каталку — везти в палату. Помню, что на нее я перебралась уже самостоятельно. И самый яркий кадр воспоминаний — тишина и полумрак больничного коридора, мерное постукивание по плитке колес каталки и мелькающие над головой, как в кино, прямоугольные лампы дежурного освещения.

Так что, девочки, роды — это и страшно, и больно. Но не больнее и не страшнее, чем многое из того, с чем приходится сталкиваться в жизни помимо родов. Они, скорее, очередная нестандартная стрессовая ситуация, но что касается страха, в самом процессе он отступает, потому что становится бессмысленным. Так же как и побег с подводной лодки. Боль же — особенно воспоминания о ней — блокируется сознанием. И как бы то ни было, все это действительно можно пережить. Проверено на себе.

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.