Источник

Помните, как когда-то ходили и напевали с жутким акцентом «мечага!» (что на самом деле должно было звучать как Metal heart)? Как на все упрёки в некультурности металлистов отвечали убийственным контраргументами, что нет ни одного металлиста, который бы не знал «Славянский марш» П. И. Чайковского и «К Элизе» Л. ван Бетховена, потому что все знают Accept. 

Нам известна классика! И это подтверждал журнал «Ровесник», называя их самой тяжёлой группой в СССР. Если вы всё это помните, то вы настоящий олд и ваше взросление пришлось на 80-е. Вы — огонь!

А тем, кто не застал это эпическое время, мы расскажем о фантастической немецкой группе, которая научила немцев плавить метал в нотах так легировано, как до них на это никто не осмеливался: Accept.

Начало

Эта история началась, когда совсем юный Удо Диркшнайдер раздобыл виниловый сингл The Beatles: Help на одной и I’m Down на второй стороне.

С этого момента Удо стал буквально одержим музыкой. Далее был Rolling Stones, который усугубил ситуацию и определил дальнейший вектор развития. Затем у Удо были занятия клавишными, но в составе появившегося в 1968 году коллектива он всё же числился как вокалист.

Группа называлась просто — Band X, её Удо создал вместе со своим товарищем Майклом Вагенером, который тогда играл на гитаре, а позже оставил след в истории группы как звукорежиссёр, продюсер и аранжировщик. Играли по клубам и особо громкого успеха не имели. В 1970-м году Вагенер был призван на военную службу, и Удо остался за главного. Вагенер вернулся два года спустя, но за гитару всерьёз уже не брался. К слову, Удо тоже отслужил своё в 19 лет, но на его музыкальной карьере это никак не отразилось.

Band X играли по клубам и особо громкого успеха не имели. Было ясно, что надо что-то делать. Для начала хотя бы сменить название. Группа получила новое имя Accept (переводится как «принимать»). Оно родилось в воображении при прослушивании английских блюзменов Chicken Shack — по словам Удо, название служило императивом для слушателей со всего мира. Примите, дескать, эту музыку такой, какая она есть!

Позже предпринимались многочисленные попытки объяснить название, но было уже поздно: как говаривал Вольф Хоффманн, «это всегда было уже фактом».

Что-то вроде постоянного состава в группе оформилось к 1975 году: помимо Удо, в ней появились Вольф Хоффманн (гитара), Герхард Шталь (гитара), Дитер Рубах (бас) и Франк Фридрих (на барабанах). В этом же 1975 году группа победила в конкурсе молодых талантов, призом в котором была возможность студийной работы с записью демонстрационной ленты. Но история с этим демо не получила развития.

В следующем году из группы ушёл Рубах, его заменил Петер Балтес. До Accept Балтес играл в полупрофессиональном Pythagoraz. Бас-гитаристом в Pythagoraz он стал по воле случая: в коллективе уже было три гитариста, и басистом должен был стать тот, кто вытащит короткую спичку. «Повезло» Балтесу. Благодаря этой спичке в 1986 году он вошел в дюжину лучших басистов мира по версии журнала Rock Scene. Вот что значит оказаться в нужное время в нужном месте!

Так сформировался первый официальный состав Accept, с которым уже можно было и контракт подписать. В 70-х группа продолжала выступать на различных фестивалях, активно заставляя мир обратить на себя внимание. После одного такого выступления осенью 1976 года на фестивале «Рок на Рейне», где Accept занял третье место, им заинтересовались агенты Metronome, которые предложили подписать контракт. Ряд прослушиваний и долгие затяжные переговоры закончились договоренностью с дочерним отделением компании Metronome Brain в 1977 году.

Отгастролировав год, музыканты засели в студии и принялись писать дебютный материал: сингл Lady Lou и альбом с внезапным названием Accept. К этому моменту Шталя сменил Йорг Фишер — гитарист со сложной судьбой, то покидавший группу, то возвращавшийся в неё, настолько часто находившийся в неопределённости, что много лет спустя, воссоединившись после распада, команда даже не рассматривала его кандидатуру.

А тем временем локомотив шёл вперед!

Быстрый карьерный рост

То, что Accept привнес в рок начала 80-х, не могло не снести крышу. На их фоне NWOBHM (New Wave of British Heavy Metal, «Новая волна британского хеви-метала») казался утяжелённой эстрадой. Таким эффектом группа была обязана своему уникальному вокалисту. Тогда (по крайней мере в континентальной Европе) никто так не пел метал. Впрочем, на таких улётных скоростях никто особо и не извлекал звуки из струн. Были, конечно, Motorhead, но они себя позиционировали как рок-н-ролл.

Собственно, метал в Германии и развился именно благодаря Accept. Вся эта тевтонская волна метала и (позже) трэша была итогом бурной деятельности наших героев. Максимум что могла предложить музыкальная сталелитейка Германии миру до них, — хотя и изумительные, но гораздо более мейнстримовые Scorpions. Остальное в расчёт можно и не брать.

Именно Accept подняли волну. Самый первый альбом, правда, ещё не в полной мере показывал нам ту мощность, мелодичность и скорость, которая потом будет намертво ассоциироваться с Accept. Но он сделал свое дело: разошёлся по миру (пробный тираж был выпущен даже в США) и позволил коллективу занять свою музыкальную нишу.

Примерно в это же время за барабаны садится Штефан Кауфманн. Классический состав укомплектован.

Затем был записан и выпущен I’m a Rebel, более агрессивный и задорный альбом, и снят клип на одноименную песню. Песня была обречена на успех. Для молодой группы она оказалась даром небес. Ещё в 1976 году её написал Алекс Янг, родственник Ангуса и Малкольма Янга, создателей AC/DC. Тогда, в 1976 AC/DC и записали I’m a Rebel, но публиковать её по какой-то причине не стали. Позже это сделали наши германцы и не прогадали. Признаться, я никогда бы не подумал, что эта песня не их пера, и, хотя она отдает какой-то «неаксептовостью», она очень их по духу.

Перед группой лежали широкие перспективы, но, разумеется, не всё было одинаково хорошо. В частности, то и дело приходилось корректировать тексты: английский язык хоть и родственен немецкому, но поэзия — сфера тонкая, и без ошибок и курьёзов, если ты пишешь стихи не на родном языке, не обойтись. И так было всегда. Отступая от темы, замечу, что неправильность английского у англоязычных групп из неанглоязычных стран настолько врождённая черта, что примерно с 80-х большинство вообще перестало воспринимать её как дефект.

Жёлтый дьявол строит козни

Следующий альбом Breaker был создан при участии Майкла Вагенера, вернувшегося в группу в качестве звукорежиссера. Он сумел сделать альбом тяжеловесным и отпечатывающимся в памяти. Как раз в то время в журналистской среде появился новый критерий: если в вашей фонотеке отсутствует Accept 1981 года выпуска, то о том, что вы металлист, можно поспорить. Всё, кажется, налаживалось: прогремел тур по странам Европы и концерт в Великобритании, после чего последовал тур не с кем попало, а с Judas Priest.

А тем временем Удо всё ещё работал на родительской фабрике. В мало-мальски успешное предприятие группа начала превращаться в 1982 году. Группа обзавелась юристом, который помог разобраться в том, что творят акулы шоу-бизнеса. Удо состриг шевелюру и нацепил на себя камуфляж — это стало его фишкой на долгие годы. Смелый шаг! В 80-е годы стриженый металлист на сцене выглядел слишком неординарно, вызывая ассоциации с хардкором.

Группа навела порядок в своих делах с помощью менеджера Габи Хауке, обновила имидж, записала Restless and Wild и снова отправилась в европейское турне.

Сменив лейбл на CBS и получив новый логотип, группа встретила новый 1983 год и записала убойный Balls to the wall. Тексты стали острее и поднимали темы взрослее, чем ранее, музыка стала чеканнее и энергичнее. Для многих этот альбом и поныне лучшее, что создала группа за всю историю.

Следующий год прошел в концертах по всему миру. Группа основательно сотрясла США, выступив там с Оззи Осборном, Kiss, Saxon и Motley Crue. Надвигался критический момент, но казалось, что пока все хорошо. Группа приняла решение закрепиться на американском рынке, а это требовало смягчения музыки, чтобы вписываться в стандарты MTV. Европейская целевая аудитория в это время носилась в черных косухах на мотоциклах и признавала только метал, в то время как в Штатах зачастую те, кто слушал метал, могли послушать и Мадонну, например. И с этим приходилось считаться.

Разумным компромиссом между классическими Accept и новыми веяниями стал Metal Heart, в котором Удо поёт чуть мягче, но все также высокоградусно; гитары звучат чуть мейнстримнее, но всё так же академично. К тому же ни одна известная американская метал-группа скорее всего бы не использовала в своем творчестве ни Бетховена, ни Чайковского на полном серьёзе (до Accept — точно). И это был чисто европейский финт. В чартах альбом взлетел до небес, группа прокатилась по всему миру, приняла участие в ряде глобальных мероприятий и записала в 1986 году антивоенный Russian Roulette. Альбом получился хорошим, интересным, вылизанным, но на фоне остальных несколько не торт. Чувствовалось, что коммерция побеждает и не всё идет по плану.

Летом 1987 года Удо уходит из Accept, и начинается совсем другая история, про которую мы поговорим в следующий раз. А сейчас включайте свои патефоны!

Метал, давай!

Для начала я хочу рекомендовать вам вещь из первого альбома, когда Accept ещё только начинался, а Удо не пел в полную силу. Что не мешало его тембру быть оригинальным.

Accept — Sounds of war (1979)

Эта песня — важный исторический документ. Ведь написана она была в те время, когда Удо обладал белокурой шевелюрой и пел на простенькие рок-н-ролльные темы вроде скорости, любимых женщин и прочих развлечений. А тут — звуки войны. В этой песне атмосфера и мелодическая линия достаточно жёсткие по сравнению с остальными вещами альбома. В любом случае она достойна вашего внимания.

Текст здесь не слишком сложен, описателен. Фактически это один большой монолог с вопросом: стоило ли появляться на свет, если отовсюду гремит война?

А дальше — сразу самая хитовая категория, потому что нечего тут расслабляться.

Accept — Balls to the Wall (1983)

Этот альбом — одно сплошное достижение и прорыв в истории группы. Это первый записанный на цифру материал, а что касается заглавной темы, то она умудрилась одновременно стать участницей рейтинга «40 лучших» и «40 худших металлических песен» музыкального канала VH1.

Название альбома и песни пришло из среды военных летчиков. На их жаргоне balls to the wall — что-то вроде «на всю железку», выжимая полный газ. Эта песня о рабстве и копящейся в среде угнетаемых протестной силе. А в припеве звучит обещание того, что кому-то размажут яйца об стену (дословный перевод). Почему? Да потому, что когда-нибудь терпение рабов лопнет и они поднимут восстание. Так всегда происходит, когда чаша терпения переполняется. Пока ты можешь следить за проклятыми и делать с ними что захочешь, но в один прекрасный день за тобой придут.

Прошло полвека, а тема рабства по-прежнему актуальна. Песню можно и нужно слушать сейчас, она не устарела морально. Это шедевр без всяких оговорок.

Accept — Metal Heart (1985)

И снова шедевр! Вещь, с упоминания которой началась эта статья. Песня про металлическое сердце:

Когда я был юн, я был уверен (впрочем, и сейчас нахожу резон в этом мнении), что именно в таком темпе и с таким боем должен играться классический хеви-метал, что это — эталон металлического гимна. А ещё эта песня написана явно под впечатлением от «Терминатора». Речь здесь идет о войне с роботами, которая по замыслу авторов могла бы случиться в начале нового тысячелетия. Главное, что нам нужно знать о своих врагах, — это то, что они умирают отключённые.

Metal heart! Unplugged they die!

Думаю, нет смысла описывать все достоинства этой композиции: она такой же шедевр, как и предыдущая. В своё время она звучала из каждого утюга и была знакома большинству тех, кто был в теме, и многим из тех, кто и рядом не стоял. Она и сейчас звучит вполне свежо, ведь в ней используется классика, а классика никогда не устаревает.

Что же у нас дальше? А дальше у нас телевизионные войны!

Accept — TV War (1986)

В музыкальном плане — крепкая тема уровня значительно выше среднего, но нам она более интересна как историческая веха. Потому что это предвестие серьёзных перемен в группе.

Итак, что мы имеем? Плавная, в меру эпическая и запоминающаяся мелодия. Немного тусклая на фоне предыдущих боевиков, но всё же это тот самый Accept, который мы любим: любой другой состав гордился бы такой темой до позеленения

Эта песня повествует о пропаганде. О том, как мы смотрим на лики войны на телеэкране, постепенно привыкаем к ним, перестаём ими ужасаться и становимся безучастными. А потом в один прекрасный солнечный день мы выходим на улицу, а война уже тут. И вы не удивляетесь и не говорите ни слова, а просто молча идёте под пули. Антивоенная песня как она есть.

А дальше у нас совсем другой Accept.

Accept — Stalingrad (2012)

После того как Удо ушел в одиночное плавание, у группы была богатая история. Она меняла вокалиста, распадалась, снова собиралась в золотом составе, снова распадалась и снова собиралась.

Начиная с 2009 года в группе поет Майк Торнильо — как по мне, самый удачный вариант для группы, если конечно, не считать Диркшнайдера. Майк известен металлистам по участию в команде TT Quick.

Итак, «Сталинград». Думаю, не стоит рассусоливать, о чём может быть песня с таким названием. Текст ее жесток и мрачен так же, как и Сталинградская битва: холод, смерть, руины и тысячи жизней, брошенных в мясорубку войны. Гимн СССР, который украшает песню под конец, вызывает парад мурашек по коже. И, хотя исторически тут был бы более к месту не он, а «Интернационал», всё же гимн здесь не лишний. Это, друзья мои, настоящий военный метал, исполненный мастерами!

Песня звучит сногсшибательно. По десятибалльной системе она заслуживает высшей оценки, учитывая её музыкальный магнетизм и символизм. Что сказать? Можно подтвердить то, что когда-то писали на стенах гаражей и в подъездах: «Accept — сила!»

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.