Небольшая, но крайне увлекательная выставка, посвященная уличным уборным, открылась в Париже. Она раскрывает многие тайны туалетов французской столицы, сыгравших свою роль в борьбе за общественную мораль и в войне против нацистской Германии.

На выставке представлены снимок живописца Эдгара Дега, выходящего из уборной, работа знаменитого фоторепортера Анри Картье-Брессона, на которой запечатлен американский писатель Чарльз Анри Форд, застегивающий штаны, и многие другие исторические документы.

История парижских уличных уборных берет начало в XIX веке, когда столица Франции была известна своими невыносимыми запахами не менее чем революционными потрясениями. Улицы были переполнены мусором и конским навозом, а любой, кто попал под открытым небом в пикантную ситуацию, вынужден был пристраиваться в самых неожиданных местах. Чтобы прекратить это безобразие, предшественник барона Османа — префект Парижа Рамбюто приказал построить соответствующие сооружения.

Они получили название Collnes vespasiennes, видимо, в честь ошейников древнеримских рабов времен императора Веспасиана. Эти павильоны фаллической формы со встроенной сантехникой позволили мужскому населению Парижа мочиться с относительным достоинством. К сожалению, для женщин такое счастье предусмотрено не было. Хотя идея создания удобств для слабой половины человечества мелькала в голове городских чиновников, но жизнь ее была недолгой. Было решено, что женские уборные займут слишком много места на общественных улицах. Прошло больше столетия, прежде чем парижанки удостоились такой «роскоши».

Несмотря на игнорирование потребностей половины жителей Парижа, писсуары Рамбюте вскоре приобрели более сложную архитектурную форму и превратились в конечном итоге в сооружения, напоминающие танковую башню. Вариант туалета, полномасштабный образец которого есть в экспозиции выставки, впоследствии стал повсеместным элементом ландшафта на парижских бульварах.

Однако основная функция писсуаров вскоре была скомпрометирована другими потребностями. Относительная конфиденциальность, которую обеспечивало ранее непредусмотренное в Париже пространство, оказалась востребована среди маргиналов — гомосексуалов французской столицы. Здесь они могли совершать действия, которые в противном случае привели бы к тюремному заключению.

И в 1862 году городские полицейские начали проверять городские кабинки. Стартовал крестовый поход морали против «логова порока». Наблюдение за посетителями было обычным делом, и консерваторы осудили общественные уборные как «уродливое пятно на лице города».

«Эти парижские писсуары являются точным эквивалентом ночного горшка, оставленного в гостиной», — цитирует The Guardian текст местной газеты того времени. Другое издание клеймило «разврат, который происходит в столичных уборных».

В 11 часов вечера 6 декабря 1876 года полицейские, патрулирующие Елисейские поля, обнаружили зажиточного буржуа в общественном туалете, за занятием тем, что в отчете названо «неприличным разоблачением». Его партнером был 18-летний рабочий. Оказалось, что старший партнер — выдающийся католический политик Эжен де Жермини, являвшийся оплотом реакционеров и выступавший против светских начинаний правительства. Он защищал общество, основанное на семье, религии и возвращении к монархии.

Пресса немедленно разоблачила двойные стандарты Жермини, несмотря на его бурные протесты. Буржуа утверждал, что его приключение было просто «исследованием». Политик стал объектом сатиры для политических оппонентов. Писатель Густав Флобер назвал этот скандал «утешением, способствующим воле к жизни». Жермини попал в тюрьму, а затем отправился в ссылку.

Вокруг уличных уборных возникало все больше экзотических субкультур. Доходило до появления сектантов, которым нравилось опускать черствый хлеб в чужую мочу и пробовать его на вкус. Однако была в истории Collnes vespasiennes и героическая страница. Она относится к годам немецкой оккупации.

В 1940−44 годах ограничение свободы неожиданно сделало весьма популярными тайные встречи в общественных туалетах. Там они считались относительно безопасными. По словам старожилов, во времена оккупации «улицы были пусты, но уборные — полны». Да, немецкие солдаты также часто заходили в парижские писсуары, чтобы удовлетворить свои потребности, но бывшие убежища для маргиналов служили и важным местом встреч для участников сопротивления. Здесь, к примеру, обменивались информацией о передвижении вражеских войск.

Несмотря на заслуги в борьбе с нацистами, в послевоенную эпоху старые уличные уборные были обречены остаться лишь в памяти парижан. С 1960 года они постепенно были демонтированы под сомнительным предлогом нечастого использования. До наших дней сохранился только один — у тюрьмы Санте на юге города. В последующие годы в историю парижских туалетов вошла некая мадам Пипи — уборщица, которая в 1988 году сдавала в аренду кабинки для нужд гомосексуалов. Но дни славы Collnes vespasiennes прошли, и вместе с ними ушла целая эпоха и субкультура.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.