Источник

В ходе Крымской наступательной операции 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии, начавшейся 8 апреля 1944 года, полуостров с двух направлений был очищен от немецких и румынских войск.

Кто не успел эвакуироваться, попал в плен или остался в Крыму навсегда. Однако цифры потерь вермахта и его сателлитов в апреле-мае 1944 года до сих пор остаются предметом жарких дискуссий. Что это было — удачная эвакуация или катастрофа?

Если с Перекопа двигалась 2-я гвардейская армия, то наступать со стороны плацдарма на Сиваше готовилась 51-я армия. Поддержать наступление должны были следующие танковые части:

22-й гвардейский танковый полк (гв.тп) подполковника А. С. Барабаша на каранкинском (немецко-румынском) направлении имел 23 Т-34, 12 Т-70 и два Т-60 — всего 37 танков. Этот участок обороняли части 70-го гренадерского полка (гп) и 111-й сапёрный батальон 111-й пехотной дивизии (пд), а также 10-я румынская пд в полном составе. 

Здесь для наступающих всё прошло более-менее успешно — общими усилиями 22-й гв. тп вместе с 367-й стрелковой дивизией (сд) развалил оборону румын.

32-я гвардейская танковая бригада (гв.тбр) генерал-майора М. З. Киселёва на тарханском (немецком) направлении с дальнейшим выходом к Ишуньским позициям имела 33 Т-34, 21 Т-70 и один Т-60 — всего 55 танков. Тарханское направление обороняли полки и батальоны 336-й пд вермахта, поэтому наступающие столкнулись с жесточайшим сопротивлением. Наблюдалось явление, увы, регулярно встречавшееся на протяжении всей войны: пехота за танками не пошла:

«Пехота не воспользовалась благоприятным моментом и за танками не поднялась. Танки неоднократно возвращались к пехоте, стремились повести её за собой, но пехота залегла у переднего края и не поднималась. 

Противник воспользовался медлительностью наших наступающих пехотных частей — оправился, открыл по танкам сильный артиллерийско-миномётный огонь и, подтянув резервы, приостановил движение танков. Одновременно наши танки были контратакованы 10 танками противника… В середине дня 08.04.1944 танки бригады вторично атаковали противника в направлении высот 16.6 и 11.6, но и на этот раз пехота за танками не следовала».

В итоге 32-я гв. тбр в первый же день наступления понесла большие потери — 15 Т-34 сгорели, ещё пять Т-34 и семь Т-70 были подбиты. По результатам первого дня боёв каранкинское направление стало основным — туда перебросили потрёпанную 32-ю гв. тбр и часть артиллерии.

Немцы делали всё возможное: для того чтобы остановить прорыв в полосе 10-й румынской пд, были переброшены семь немецких батальонов, три румынских батальона, семь артбатарей, 25 зенитных батарей, одна батарея 45-мм и одна батарея 20-мм орудий, 22 штурмовых орудия… и всё без толку, 10-я румынская пд была практически уничтожена. В какой-то мере её судьба стала реваншем за разгром весной 1942 года 63-й горной стрелковой дивизии (гсд), ставший прелюдией к катастрофе всего Крымского фронта. Теперь же, почти два года спустя, уже советские танки на прорванном участке фронта устремились в немецкий тыл.

В бой идёт 19-й танковый

Остриём развития успеха в полосе 51-й армии стал 19-й танковый корпус (тк) Героя Советского Союза генерал-лейтенанта И. Д. Васильева. Он имел репутацию опытного командира, хорошо проявив себя ещё в 1941 году под Смоленском. В корпус входили следующие танковые соединения: 6-я гв. тбр (полковник В. Ф. Жидков) — 52 танка и одна САУ, 79-я тбр (полковник П. С. Архипов) — 51 танк и одна САУ, 101-я тбр (подполковник М. Ф. Хромченко) — 48 танков, 202-я тбр (полковник М. Г. Фещенко) — 16 Т-34 и один Т-70. Кроме того, корпусу подчинялись два самоходных артполка (сап), каждый из которых насчитывал по 21 СУ-76: 867-й майора А. Г. Свидерского и 875-й майора А. А. Орешникова.

10 апреля, накануне ввода в бой, при бомбёжке командно-наблюдательного пункта 63-го стрелкового корпуса командование 19-го тк попало под удар авиации — были тяжело ранены комкор генерал И. Д. Васильев, командиры 6-й гв. тбр и 79-й тбр полковники В. Ф. Жидков и П. С. Архипов, а также начальник оперативного отдела штаба корпуса полковник А. А. Масленников и начальник артиллерии корпуса полковник П. Д. Пальгуев. 

В командование корпусом вступил легко раненный заместитель командира 19-го тк полковник И. А. Поцелуев, который и командовал соединением до конца Крымской операции.

По приказу командарма 51-й армии 19-й тк вместе с 279-й сд (фактически это были два полка дивизии на 120 «Студебеккерах) и 21-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой (иптабр) включили в подвижную группу 51-й армии под общим командованием генерал-майора В. Н. Разуваева. Впрочем, как отмечалось в докладе 19-го тк, «стрелковая дивизия за отсутствием достаточного количества автомашин к району действий корпуса подойти не успела и, практически, генерал-майор Разуваев вступил в командование корпусом…»

11 апреля 19-й тк ввели в бой. Следующим промежуточным рубежом, на котором противник попытался остановить советское наступление, стала железная дорогая Саки — Сарабуз:

«По рубежу железной дороги Саки — Сарабуз и севернее проходил заранее подготовленный оборонительный рубеж противника, имевший сплошные траншеи, стрелковые окопы, площадки для артиллерии. Станции Биюк-Онлар и Сарабуз, населённые пункты Кадырь-Балы, Киябак, Менлерчик, Кильдияр были сильно укреплены и превращены в опорные пункты и узлы сопротивления. 

В районе Сарабуз находился аэродром противника, который оборонялся [силами] до шести батарей зенитной и до трёх батарей полевой артиллерии. По железной дороге Саки — Сарабуз курсировал бронепоезд, обстреливавший боевые порядки танкового корпуса. С хода прорвать оборону противника на этом рубеже не удалось. Противник открыл по боевым порядкам корпуса огонь из всех видов артиллерии, включая зенитную».

Уже к вечеру 12 апреля бригады 19-го тк вышли в район Спат и Сарабуз севернее Симферополя, громя части 19-й румынской пд. Потери корпуса за этот период были приемлемыми. Утром 13 апреля после перегруппировки корпус начал бой за Симферополь и в течение дня взял его.

Действия 19-го тк на главном направлении прикрывались двумя «боковыми отрядами». В этом особенно отличился боковой отряд № 1 в составе мотострелково-пулемётного батальона 202-й тбр и 867-го сап. Этот отряд наступал на Джанкой, имея задачей перерезать шоссейную дорогу Карасубазар — Симферополь и воспрепятствовать отходу керченской группировки на Симферополь.

За 11−13 апреля корпус потерял подбитыми и сгоревшими 69 боевых машин, из них в 202-й тбр сгорели два Т-34 и два Т-34 были подбиты, в 101-й тбр потери составили четыре Т-34 и восемь «Валентайнов», в 79-й тбр сгорело девять и было подбито 22 танка. Согласно донесению, к утру 13 апреля в корпусе осталось на ходу 68 танков и 12 самоходных орудий. Интересно, что по итогам действий «подвижной группы» командование 51-й армии сделало следующее выводы:

«Создание подвижной группы войск в составе 19-го тк и 279-й сд показывает, с одной стороны, полную целесообразность создания такой группы подвижных войск для упреждения противника в отходе его на промежуточные рубежи обороны. С другой стороны, это даёт право требовать полного и своевременного обеспечения пехоты автотранспортом на весь период операции».

Тут стоит заметить: с одной стороны, полки на «Студебеккерах» действительно усилили 19-й тк, а с другой — у корпуса забрали 26-ю мотострелковую бригаду, действовавшую в направлении Алушты, а не с основными силами. 

В любом случае, после прорыва обороны немцев и особенно после потери ими Симферополя сложилась очень интересная ситуация. Изначально сильнейшая оборона немецких дивизий после прорыва была свёрнута, и все три дивизии XLIX горнострелкового корпуса рванули в Севастополь, так как все знали, что генерал Эрвин Йенеке (Erwin Jaenecke) решает вопрос об эвакуации своей 17-й армии. Бросали всё, что не могли увезти с собой.

В то же время, ввиду больших потерь при прорыве обороны танков непосредственной поддержки пехоты, советские стрелковые дивизии лишились важного козыря в ближнем бою с немцами на промежуточных рубежах. Учитывая, что крупнокалиберная артиллерия по старой традиции РККА подтягивалась со скоростью пешехода, рассчитывать в бою с арьергардами немцев приходилось на свой боевой опыт, плечо товарища и те стволы среднего калибра, что позволяли таскать грузовики.

Хуже того, Гитлер решил, что Севастополь — это крепость, и приказал драться за неё. В результате уплотнившиеся боевые порядки севастопольской немецко-румынской группировки оказались устойчивы к атакам передовых отрядов подходящих советских стрелковых дивизий, не обременённых тяжёлой артиллерией и достаточным количеством танков. Например, в докладе 19-го тк немецкая оборона описана так:

Противник упорно оборонялся на рубеже высот 75.0, 150.5, Дуванкой и далее по реке Бельбек на заранее подготовленных позициях, имея сплошную траншейную систему с большим количеством ДЗОТов и блиндажей (построенных нашими частями в 1941 году). На всю глубину обороны противник имел большое количество полевой и противотанковой артиллерии, зенитных установок. Отошедшие остатки частей ишуньской группировки противника заняли и прочно закрепились по севастопольскому обводу…

Восточная группировка 17-й армии в лице V армейского корпуса уже знала о тех проблемах, которые на севере с 8 апреля испытывал XLIX горнострелковый корпус генерала горных войск Рудольфа Конрада (Rudolf Konrad). Понимая возможность глубокого прорыва советских танковых частей, которые были способны отрезать корпус на Керченском полуострове, подчинённые генерала инфантерии Карла Альмендингера (Karl Allmendinger) были готовы рвануть в сторону Севастополя. При этом перенос наступления Отдельной Приморской армии (ОПА) на 10 апреля позволил V армейскому корпусу нормально подготовиться к отходу.

Перед наступлением ОПА имела в составе 92 367 человек, а также 224 орудия калибра 122 мм и выше. Армия была усилена следующими танковыми частями:

63-я отдельная танковая бригада (отбр) полковника А. И. Рудакова насчитывала 61 танк: 12 КВ-1С, один Т-34, 21 «Шерман», 15 «Валентайнов» и 12 «Стюартов», при этом семь КВ-1С и один «Валентайн» подлежали сдаче на сборный пункт аварийных машин. Здесь же действовал 1449-й сап полковника А. С. Рассказова на СУ-122, а также три отдельных танковых полка: 85-й отп подполковника С. Н. Тарасова, 244-й отп подполковника М. Г. Малышева и 257-й отп подполковника А. С. Сойченкова.

63-я отбр при поддержке СУ-122 1449-го сап была основной ударной силой армии. За 11 апреля бригада потеряла два «Шермана» сгоревшими и четыре подбитыми, а также по одному «Валентайну» и «Стюарту». К Ак-Монайским позициям 63-я отбр вышла с двумя КВ-1С, одним Т-34, 12 «Шерманами», девятью «Валентайнами» и 11 «Стюартами».

Танковые части ОПА действовали достаточно эффективно. По прибытии в Севастополь на 21 апреля 1944 года 73-я пд и 98-я пд, бежавшие с керченского полуострова, заявили, что лишились 79% и 43% боевого состава соответственно. Отступавшие под ударами 2-й гвардейской и 51-й армии 336-я пд и 50-я пд отчитались, что потеряли 23% и 22% боевого состава соответственно, что неудивительно, так как основной удар 19-го тк пришёлся по румынам.

Пытавшаяся контратаковать и задержать советские войска на Ишуньской позиции 111-я пд потеряла 67% боевого состава. Только за 10−11 апреля дивизия лишилась 1049 человек. Боевой состава на начало советского наступления 8 апреля составил 2274 человека, а к 21 апреля от них осталась треть. Впрочем, батальоны усиленно накачивались наспех собранными отставшими, поварами, писарями и артиллеристами уничтоженных батарей, что понемногу давало свои результаты. На 21 апреля боевой состав 111-й пд насчитывал 1380 человек и выглядел так:

• I батальон 50-го гп — 366 человек;
• II батальон 50-го гп — 351 человек;
• I батальон 70-го гп — 212 человек;
• I батальон 117-го гп — 236 человек;
• II батальон 70-го гп и 111-й фузилерный батальон — 215 человек.

111-й сапёрный батальон фактически погиб полностью, как и II батальон 117-го гп.

И снова подсчеты

В масштабах 17-й армии потери выглядели так: из 230 000 человек, на 9 апреля 1944 года состоящих на довольствии в 17-й армии, к 18 апреля осталось только 124 233 человека. На 17 апреля армия имела всего 12 «штугов», 100 тяжёлых и 57 лёгких орудий (противотанковые орудия не учтены). Боевая численность 17-й армии к середине апреля 1944 года составляла всего 19 591 человека — 9231 немец и 10 360 румын.

Однако немцы быстро провели ревизию и определили всех, кто мог носить карабин или пулемёт, в сводные пехотные отряды под командование уцелевшего офицерского состава пяти пехотных дивизий. Уже на 23 апреля 1944 года боевой состав 17-й армии с учётом артиллерии и резервов (Gefechtstarke) насчитывал 31 167 немцев и 9240 румын, на довольствии на тот же день состояли 102 000 человек.

Дальше эта практика только усиливалась, и 3 мая 1944 года, накануне боёв за Севастополь, в городе находилось 67 384 немца, 18 077 румын и 810 человек в охранных подразделениях — всего 86 271 человек. Из них в боевых подразделениях (Kampfstarke) числилось 29 067 немцев и 7023 румына, в снабженцах — 7233 немца, 1997 румын и 30 охранников, в штабах — 4918 немцев и 1120 румын, в береговых войсках — 2895 немцев и 1422 румын, не относились к военнослужащим 7009 немцев, 2693 румына и 701 охранник.

Самое интересное — так называемые скрытые резервы на ту же дату: 6118 немцев, 2933 румына и 73 охранника были задействованы на строительных работах, 7904 немца, 333 румына и 6 охранников использовались во вспомогательных войсках, в организации порядка числилось 1547 немцев и 655 румын. То есть как минимум ещё 15 569 немцев и 3921 румына можно было безболезненно отправить в окопы!

Кроме того, на 3 мая у 17-й армии ещё оставалось 273 орудия всех калибров, в том числе семь «Мардеров» и четыре «Хуммеля», 238 миномётов и 11 штурмовых орудий. Также ещё 24 апреля на территорию Севастопольского укреплённого района из состава 9-й зенитной дивизии люфтваффе доставили 98 орудий калибра 88 мм, 191 зенитный автомат калибра 20 мм и 27 зенитных пушек калибра 37 мм. Сама дивизия насчитывала 250 офицеров и 7400 солдат.

Движение шло не только из Севастополя, но и в обратную сторону — так, с 1 по 10 мая было ввезено 4025 человек, 18 Pak 40 и три 3 Pak 36/37, 27 других артиллерийских орудий и 11 «штугов». Именно поэтому первоначальные бои против севастопольской группировки были для 4-го Украинского фронта зачастую безуспешными. И всё же, несмотря на колоссальную плотность немецких войск и постоянное их снабжение с моря, советское командование подтянуло артиллерию, перегруппировало силы и выполнило поставленную задачу.

Теперь посмотрим на каждую немецкую дивизию в отдельности — благо было их не так много.

Потери 50-й пд с 8 апреля по 3 мая 1944 года составили 918 (9) убитых, 2608 (30) раненых и 1070 (1) пропавших без вести — итого 4596 человек (в скобках приведено число потерянных офицеров). С 3 мая по 12 мая в дивизии насчитали 141 (3) убитого, 156 (7) раненых и 2697 (21) пропавших без вести — итого 2994 человека, а всего с 8 апреля по 12 мая — 7590 человек.

Потери 336-й пд составили 9298 человек — 918 убитых, 3389 раненых и 4991 пропавшего без вести.

Численность 73-й пд при отходе из Керчи к Севастополю составляла 7870 человек — 205 офицеров, 1360 унтер-офицеров и 6305 рядовых. С 10 по 15 апреля было убито 74 человека, ранено 336, заболело 146, пропало без вести 1026 — всего 1582 человека. 

К 17 апреля дивизия имела 180 пулемётов и 300 пистолетов-пулемётов, 20 миномётов, восемь лёгких и пять тяжёлых ПТО, шесть зениток калибра 20 мм, два лёгких пехотных орудия, восемь лёгких и одну тяжёлую полевую гаубицу, а также 12 иностранных 70-мм и 75-мм орудий. 

К 24 апреля дивизия значительно усилилась и имела 236 пулемётов, 26 миномётов, 17 тяжёлых ПТО, 12 зениток калибра 20 мм, восемь лёгких полевых гаубиц, шесть иностранных 70-мм и 75-мм орудий, две лёгких и одну тяжёлую полевую гаубицу, девять 155-мм пушек.

К началу боёв за Севастополь 73-я пд имела 171 офицера, 1102 унтер-офицера и 5025 солдат — всего 6298 человек. Потери в боях за удержание Севастополя составили 418 убитых, 1266 раненых и 232 заболевших, а также 2769 пропавших без вести — всего 4685 человек. Эвакуировать удалось 41 офицера, 307 унтер-офицеров и 1045 солдат, из них 15 офицеров, 182 унтер-офицера и 966 солдат относились к тыловым подразделениям.

Отметим, что все приведённые потери относятся к штатным военнослужащим дивизий, а прибывшие на пополнения сборные команды из водителей, артиллеристов, зенитчиков, поваров и снабженцев, конечно же, никто не учитывал, и они ушли в общий итог потерь по всей 17-й армии.

Тяжёлые потери при обороне Севастополя понесла 9-я зенитная дивизия люфтваффе: 382 убитых, 1026 раненых, 3849 пропавших без вести и пленных.

Огромными были потери в офицерском составе. Только по имеющимся отрывочным данным командир 73-й пд генерал-майор Герман Беме (Hermann Böhme) сдался в плен, командиры 336-й пд генерал-майор Вольф Хагеман (Wolf Hagemann) и 50-й пд генерал-лейтенант Фридрих Зикст (Friedrich Sixt) были ранены и эвакуированы. Следующий командир 50-й пд генерал-лейтенант Пауль Бетц (Paul Betz) погиб, как и командир 111-й пд генерал-майор Эрих Грунер (Erich Gruner) — уцелел лишь командир 98-й пд генерал-лейтенант Альфред Райнхардт (Alfred Reinhardt). Был тяжело ранен и умер командующий артиллерией XLIX горнострелкового корпуса Вернер фон Галльвиц (Werner von Gallwitz).

На более низком полковом и батальонном уровне потери были чудовищными. Например, только в 73-й пд 8 мая погибли командир 213-го гп полковник Фридрих-Вильгельм Отте (Friedrich-Wilhelm Otte) и командир 173-го сапёрного батальона кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями майор Герман Шарнагель (Hermann Scharnagel). 10 мая пропал без вести командир 173-го разведывательного батальона лейтенант Ленер Рупперт (Lehner Ruppert), 12 мая погиб командир 170-го гп майор Эрнст Бунге (Ernst Bunge) и пропал без вести командир 173-го артиллерийского полка подполковник Вальтер Мефферт (Walter Mäffert).

По официальной немецкой версии, по итогам боёв погибло и пропало без вести 38 854 немца и 24 674 румына — всего 63 528 человек; эвакуированными числятся 39 272 раненых — 33 389 немцев и 5883 румына. Таким образом, возможные общие «кровавые» потери 17-й армии за период боев на полуострове составляют 102 800 человек.

Не раненных эвакуировали 97 875 человек — 63 499 немцев и 34 376 румын, при этом следует учесть, что около 10 000 человек утонули на потопленных советской авиацией транспортах. Кроме того, вывозились гражданские лица, восточные добровольцы, которые также состояли на довольствии в 17-й армии, и пленные.

Есть в цифрах и расхождения. Так, с 14 по 27 апреля только по морю было вывезено 73 058 человек: 20 779 румын (в том числе 2296 раненых), 28 394 немца (в том числе 4995 раненых), 723 словака, 15 055 восточных добровольцев, 2559 пленных и 3748 гражданских лиц. На втором этапе эвакуации, между 28 апреля и 13 мая, только по морю было вывезено 47 825 человек: 15 078 румын (в том числе 1966 раненых), 28 992 немца (в том числе 7032 раненых), 336 восточных добровольцев, 22 пленных и 3367 гражданских лиц.

Есть и другие цифры: с 1 по 14 мая вывезено морем и по воздуху 19 724 здоровых и 10 301 раненый немец, 3503 человека персонала кригсмарине и 742 человека персонала люфтваффе, 9180 румын и 3417 человек других ведомств — всего 46 864 человек. Всего между 14 апреля и 13 мая 1944 года вывезено морем 120 853 человека и 22 548 тонн важных грузов, по другим данным — 121 354 человека, из них 39 190 румыны. Силами люфтваффе вывезено 21 457 человек, из них 3056 румыны, при этом большинство покинувших Крым по воздуху были ранены — 16 387 человек.

Вроде бы организаторам эвакуации есть чем гордиться, но в западной историографии (в том числе и немецкой) эти события считаются катастрофой. Причины тому есть — так, согласно истории боевого пути 98-й пд, написанной командиром дивизии генералом пехоты Мартином Гарайсом (Martin Gareis), смерти или плена избежали всего 1226 человек из состава дивизии, из них 699 человек относились к боевым подразделениям, а 527 были снабженцами.

При этом есть один интересный момент: по официальным немецким данным, на 17 мая 1944 года 50-я, 73-я и 98-я пд насчитывали соответственно 4039 (в том числе 1165 тыловиков), 3398 (в том числе 812 тыловиков) и 2304 (в том числе 703 тыловика) человека. Почему же командир 98-й пд генерал Гарайс по своей дивизии даёт цифру в 1226 человек, а в отчёте указаны 2304 человека? Авторы считают, что всё просто: немецкое командование в очередной раз попыталось уменьшить или даже скрыть масштабы потерь — на самом деле в состав 98-й пд вошли остатки 111-й пд. Их переформировали в 117-й гп и включили в 98-ю пд вместо её 282-го гп, который перед этим расформировали. 111-я пд после Севастополя уже не восстанавливалась, как и 336-я пд, остатки которой распределили по уцелевшим частям крымских дивизий.

Таким образом, 9741 человек (в том числе 2680 тыловиков) — всё, что осталось от боевых подразделений 17-й армии, в результате очередного «Сталинского удара» стёртой с оперативной карты немецкого командования. Круг замкнулся — весенняя «Охота на дроф» 1942 года, удавшаяся вермахту, закончилась истреблением охотников.

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.