На бесконечное количество постов в стиле «Тупая Россия» с негативом в адрес наших городов, людей, государственной символики, плитки и всего, до чего дотянется тощий мизинчик на клавиатуре, изредка находится умный человек, который задает правильный вопрос: «А был ли ты где-нибудь за рубежом?»

Обыкновенно обладатели данных постов мнят, что будут очень успешно и хорошо ощущать себя где угодно, лишь бы не в России. Я не буду говорить про ситуацию с мигрантами в Европе сейчас и про то, как моему отцу в этом году там подрезали шины, чтобы грабануть — про эту песню лучше всего скажет лицо Меркель на последних конференциях. 

Да и не особо я люблю ездить в Европу, а отсюда и сравнивать прав не имею.

Если же говорить про менее популярные для приосаниваний страны вроде Вьетнама, тут мне есть что сказать.

Жил я преимущественно в Нячанге, а затем в Сайгоне и Мит Хо. Невзирая на престижность Нячанга, которая набирает обороты в последние годы и начинает обгонять Таиланд как лучшее место для «овощного отдыха» (гостиница+пляж), если забраться в жилые кварталы, и там можно встретить много интересного. Хотя Сайгон (он же ныне — Хошимин, в честь вьетнамского Ленина) в этом смысле показательнее.

Приступлю к сравнению. Как и всегда в странствиях, я стремился влезть в каждый квартал и проехаться по всем складкам на попе, набить шишек и вобрать в себя местный быт. Когда я приехал в Москву, я особенно отчетливо смог её заново оценить и понять, почему я так сильно люблю свой город.

Можно было бы сразу начать пост со слов «Плюс Вьетнама в том, что там нет Собянина» и хайпануть на этом. Потому что все любят потрындеть о плитке. Но я так делать не буду, потому что на юге Вьетнама я даже был бы рад периодическому вмешательству Собянина.

Основной минус Вьетнама, который признают и сами вьетнамцы, со многими из которых я поговорил (почти все говорят либо на русском, либо на английском, хотя и очень ломаном) — это количество ДТП. Во Вьетнаме не то, чтобы самые ужасные дороги на Земле, но сумасшедшее уличное движение. И основной страх на пешеходов наводят мопедисты. Их здесь тьма.

На мопедах ездит почти всё население южного Вьетнама. Не знаю, как на севере, например в Ханое — я там пока не был. Такие вот сборища — это не местный байк-клуб, это типичная картина для Нячанга, советской Камрани, всех дорог между Мит Хо и Сайгоном и прочих населенных пунктов юга.

Забудьте о такой роскоши, как регулируемые переходы. Даже в Сайгоне они встречаются штучно, светофоры — преимущественно для автомобилистов, а не пешеходов. По Нячангу вообще лучше передвигаться только на машине. 

Вас никогда не пропустят даже в том случае, если вы переводите через улицу пожилого человека. Автомобилисты относительно воспитанные и могут притормозить, но мопедисты — никогда. Более того, мопедисты ощущают себя вполне вальяжно, чтобы заезжать на тротуар, объезжая пробку. 

Думаете, они при этом сбавят скорость? Черта-с два! 

Гуляя по Сайгону, нужно постоянно оглядываться, чтобы не оказаться сбитым мопедистом, коварно подкравшимся сзади.

Постовых, которые регулируют переходы, я видел только около аэропорта Камрани. Там они как собаке пятая нога, потому что плотного движения нет. Зато там, где движение плотное, нужно рассчитывать только на себя. Дорога пересекается короткими перебежками. Местные выставляют руку в сторону движения, обычно с каким-то предметом (шляпой или белым листком), чтобы мопедист хотя бы успел их объехать.

Когда возвращаешься в Россию, первое, что оцениваешь — это роскошь спокойного передвижения по тротуарам. Не нужно постоянно оглядываться в поисках наезжающего сзади мопедиста, можно спокойно переходить «зебру» — все притормозят и пропустят. У нас есть светофоры! И поверьте, это действительно роскошь на фоне бешеного движения Вьетнама.

Вторая проблема этой прекрасной страны — мусор и раздолбанная инфраструктура. Тротуар даже в центре Сайгона нередко обрывается на самом интересном месте, много ям в асфальте, местная плитка разваливается и ползет во все стороны. Часто дорога попросту сужается, снова сталкивая пешехода с мопедистами. Ну и конечно мусор. В Нячанге, особенно в туристической зоне, всё конечно чисто и прилизано, чтобы иностранцы увезли только хорошие впечатления. Но настоящий Индиана Джонс же не ищет легких путей, верно? Потому в местах обитания вьетнамцев нередко мусорные мешки и всякие коробки навалены кучей прямо вдоль домов.

Впрочем, такие мусорные кучи тут встречаются не так уж часто. Зато коммуникации висят гирляндами проводов везде и портят городской облик.

Бонусом — вездесущая реклама, которой обклеивают всё.

Вьетнамцы могут соорудить себе некое подобие местного чиллаута под открытым небом буквально из предметов вокруг себя, стоящих на улице.

Впрочем, не буду слишком нудеть и скажу, что всё это придает собственное очарование вьетнамским улицам. Вьетнамцы вообще весьма напоминают кубинцев своим образом жизни. Начиная тем, что самый дешевый и популярный напиток здесь — это ром. Разновидностей рома — миллиарды: кокосовый, банановый, на папайе, даже с примесью кофе или какао.

Причем всё это вьетнамцы выращивают сами на плантациях, где я был. Бутылка неплохого местного рома стоит всего три доллара (200 рублей). Закусывать принято фруктами (манго, папайей или сердцами дракона), которые предварительно нужно обмакнуть в смесь соли с перцем.

Помимо этого, вьетнамцы похожи на кубинцев нравом — нередко вечерами можно услышать на улицах песни, увидеть танцы или фитнес-разминки. Собираются после работы в местных столовых, которые сливаются с улицей, потому что в них часто отсутствует четвертая стена. Потому идешь — и впитываешь постоянные ароматы специй, морепродуктов и рома.

Но еще одна вещь, которая роднит Вьетнам с Кубой — это экономика и политический строй. Об этом особенно подробно рассказывал мой русскоговорящий друг. А говорил он много.

Во Вьетнаме правит коммунистическая партия, потому серпы с молотами тут повсюду.

С непременным дедушкой Хо Ши Мином, конечно же.

Однако с коммунизмом эта партия не имеет ничего общего. Вообще у экономики Вьетнама достаточно трагичная судьба, подробнее вы можете прочитать в википедии. Как грустно усмехаются местные: «У нас было много работы и планов, а потом наступил Миша Горбачёв». Да, Горбачёва тут очень хорошо знают те, кто помнят эти времена.

Краткая сводка: во времена вьетнамской войны, север Вьетнама был за Советы, а юг — за Штаты. Затем война закончилась, а Вьетнам объединился, о чем часто упоминают местные. Работы в восьмидесятые было много, особенно для переводчиков-вьетнамцев. Советы активно сотрудничали с вьетнамцами.

Однако затем у нас грянула перестройка — и это тоже отразилось на Вьетнаме. Русские строители и инженеры уехали, работы лишились многие вьетнамцы, которые трудились на стройках и в торговле вместе с нашими. Ну и, естественно, многие строительные работы встали тоже. Некоторые предприятия до сих пор так и не были достроены в связи с этими событиями.

Русские остались разве что в Камрани — это был крупнейший пункт материально-технического обеспечения для СССР, где базировались наши бригады кораблей. В 2001 году Владимир Путин эвакуировал наши войска из Камрани, однако в 2014 году мы возобновили сотрудничество с вьетнамцами по этой теме, и теперь Камрань заправляет наши самолеты. Кстати, туда и наш крейсер «Аврора» заплывал век назад.

Впрочем, я отвлекся. Короче говоря, наступление перестройки в Советах неизбежно отразилось не только на Китае (кому интересно — посмотрите китайский мультик «вперед, товарищи»), но и на Вьетнаме.

Как говорят сами вьетнамцы: «Какой же у нас коммунизм, если всё платное?». В общем, сейчас Вьетнам в ситуации, когда левая нога стоит на капитализме, правая — на социализме, а между ног болтается суровая действительность. Медицина, высшее образование, школы и детсады тут платные. Не «условно платные», как бывает в России (хоть и не везде), а именно платные официально.

Помимо этого, донги — местная валюта — сильно обесценены. 22 000 донгов — это один доллар США. Напоминает нашу ситуацию в девяностые, но здесь она происходит сейчас.

Всё это особенно остро ощущаешь, когда возвращаешься в Россию. И пресловутая собянинская плитка уже не раздражает, а скорее напротив, потому что по ней можно нормально пройтись и не быть задавленным мопедистом. А еще у нас есть светофоры для пешеходов, регулируемое движение и много чего еще, в том числе экономического толка.

Именно потому и уместно задавать вопрос — а был ли ты где-то еще кроме России. Потому что всё познается в сравнении.

Однако же не подумайте, что во Вьетнаме есть только то, о чем я сказал выше. В этой прекрасной стране есть и много замечательного, и оно перевешивает лично для меня минусы.

Не считая прекрасной природы, высокого уровня экспорта (2 место в мире по экспорту риса, 2 место в мире по экспорту кофе, 1 место в мире по экспорту фруктов и кокосов), южно-китайского моря (здесь его называют Восточным, в отместку китайцам) и атмосферы, самое прекрасное, что есть во Вьетнаме — это люди.

Местные доброжелательны и дружелюбны, и я ни разу не встречал здесь ни с кем проблем. Со многими можно отлично объясниться по-русски — особенно с теми, кто живет близко к Камрани. Обмануть меня попытались только один раз в храме — и то достаточно лайтово, «развести на бабки» при покупке, как говорится. Однако это был единичный случай. Вьетнамцы охотно помогают, объясняют всё, что надо. Не отмахиваются, если останавливаешь на улице с вопросом — даже в том случае, если никто никого не понимает, достают смартфон и разговаривают через гугл-переводчик.

Особенно запомнилась моя вечерняя прогулка по одному из районов Нячанга. Подбежала местная девушка, сунула мне под нос монету и спросила, что на это можно купить. Монетой оказалась русская копейка 1914 года выпуска (!). На мой вопрос, откуда у неё это сокровище, девушка пояснила, что эту монетку ей зачем-то отдал русский моряк. Я объяснил ей, что это «gift», сувенир, и что на неё сейчас ничего не купишь. Подарил ей две современные купюры в 100 и 500 рублей и объяснил, что на эти деньги уже можно что-то купить.

В итоге мы с ней разговорились окончательно и я не заметил, как через пять минут я уже разговариваю с пятью вьетнамцами. А потом я так же незаметно оказался за столиком, где меня принялись угощать местным пивом и мы трепались о природе и погоде. А затем меня долго не хотели отпускать обратно.

Фотографируясь со мной, девушка удрученно произнесла «I'm fat» («я толстая»), я ответил «No, no, you are beautiful» («нет-нет, вы прекрасны»), на что мне в лицо тут же грянул вьетнамский хор «It's YOU beautiful!». Наследие Киану Ривза процветает и здесь.

Прощаясь, девушка чуть не удавила меня в объятиях и очень грустила, что я ухожу. И все вьетнамцы были крайне опечалены, что мне нужно их оставить, зазывая на следующий день повторить банкет. Такие вот классные ребята. И их тут таких много.

Вьетнам — это в целом чудесное место для отдыха, особенно в поющем и танцующем Нячанге. Но он станет настоящим раем на земле, если власти обратят внимание на проблемы уличного движения и внешнего облика некоторых кварталов. Потому что есть задел — и многочисленные плантации, и мощное производство из разнообразных изделий вплоть до скорлупы кокосов. Надеюсь, дорожные проблемы в итоге будут решены, потому что минусов у Вьетнама немного — и как по мне, это место намного интереснее большинства курортов.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.