Кольский полуостров — место, для жизни человека предназначенное слабо. За пределами городов, выросших, кажется, исключительно на всепобеждающей магии человеческого разума, — дикая природа. И она человеку не то чтобы враждебна, она его просто не подразумевает.

Эта природа состоит из сопок, невысоких гор до полукилометра высотой, озер в долинах между ними и маяков на побережье Северного Ледовитого океана. 

Маяки, в общем, тоже природа, потому что вросли в эти скупые каменистые берега — как деревья, которых тут практически нет.

Анна Долгарева

Если ты говоришь «идем по березовой роще», то фразу надо понимать буквально: березовая роща хрустит под ногами, прижимается к земле, распрямляясь, впрочем, сразу за человеческими следами: северная природа удивительно живуча.

Еще бы ей не быть. Плюс восемь градусов в июле — не такая уж беда, но когда добавляется пронизывающий ветер, то не спасает даже зимняя куртка. Земли здесь мало. Ее всю выдуло, кажется. Зато здесь есть камни и хлюп-чвяк между ними.

Анна Долгарева

Хлюп-чвяк — это вечная мерзлота, которая летом оттаивает. Получаются болота в самых неожиданных местах. Например, лезешь на гору. Пытаешься не сорваться с мокрых камней. Между мокрыми камнями — зеленых островок. Наступаешь на него, а он хлюп-чвяк. Это болото. Внезапное болото, расположенное вопреки всем законам расположения болот, на подъеме, между камнями. И так везде.

Анна Долгарева

И комары, конечно. Вьются стаями возле лица, спасает — накомарник и репеллент. В репелленте надо смотреть на состав, когда выбираешь, действующего вещества должно быть 50%, хотя бы не меньше 30. В зелененьких, самых дешевых, — 10%. 

Для комаров такой зеленый репеллент выглядит как приправа к блюду. Лучше всего противоэнцефалитный костюм с накомарником; тогда выглядишь как Черный Турист без лица, по которому ползают стаи комаров. Северные комары не сдаются. Если они не могут что-то прокусить (например, рюкзак), то продолжают упорно ползать по нему целыми стаями.

Анна Долгарева

Из признаков цивилизации здесь заброшенные военные базы. Выглядят они как постапокалиптические развалины былой цивилизации. Надпись «ДМБ-74» отсылает к каким-то, поистине, доисторическим временам, когда был жив Брежнев (туристы что-то такое помнят из учебников по истории). 

Потом военные базы на Баренцевом стали не нужны, из них ушли люди, и они одичали, начали рушиться, сливаться с северной землей. Иногда, впрочем, здесь пьют рыбаки-экстремалы, принося в качестве цивилизации новой разбитые бутылки и мусор. Дух человеческого, витающий в военной базе, принимает эти подношения.

Еще среди болот и сопок тянутся ЛЭП — и их можно бы принять за живые, но мертвые провода свисают прямо на нехоженые болота. И непонятно, действуют они или это останки мертвой цивилизации. И другие постройки.

Так и идешь, вверх, вниз, по сопкам, перепрыгивая по кочкам тающую мерзлоту. Иногда по дороге встречаются ручьи, их — перелетаешь по камушкам. Много, много, много озер, вода в них такая чистая, что ее можно пить, совсем не кипятя. Холодная такая, что ломит зубы. Если спускается туман и размывает верхушки сопок, то кажется, что оказался в каком-то запределье, месте, где нет места человеческому.

Впрочем, так и есть. Кольский — не для людей, он сам по себе, отстраненно-прекрасный, увенчанный короной маяков, приникший к Северному Ледовитому океану. Когда наступит апокалипсис, здесь мало что изменится — впрочем, наверное, ветер разметает те немногие остатки человеческого присутствия, что еще остаются, и дикая природа будет существовать как вещь в себе, прекрасная и никому ничего не обязанная.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.