Одна из основных концепций нынешней «левой» — что люди делятся на привилегированных/угнетателей и угнетенных, и к тем и другим следует применять разную этику — собственно, и есть не что иное, как ненавидимый левыми «фашизм».

Ведь что понимается под «фашизмом» в бытовом, нетерминологическом смысле? Учение о неравноценности людей. Твои противники (как уж их определять, дело десятое) — не полноценные люди, не такие же, как ты, и с «этими недочеловеками» можно и нужно делать то, чего мы с «полноценными людьми», т. е. друг с другом, не делаем.

Расизм, нацизм, сексизм и т. п. — все это разные изводы одной концепции: есть люди, с ними нельзя — а есть «недолюдишки», с ними можно.

Но и нынешний «антифашизм» — исходящий из того, что «черного расизма и женского сексизма не бывает», и, когда объективируют женщину, это плохо, а когда объективируют мужчину, то и отлично, так и надо козлу — это ровно то же самое.

Бесперечь ругать леваков легко и приятно.

Но ведь у правых (или «условных правых») тоже не очень хорошо все. Они, прежде всего, состоят из двух качественно разных страт.

Условный левак считает, грубо говоря, что раньше белые угнетали негров (подставьте любые группы по вкусу), а теперь негры должны за это отомстить и начать угнетать белых.

А условные правые делятся надвое. Одни считают, что правильно условных негров угнетали, надо продолжать в том же духе. Только больше и лучше. Некоторые добавляют, что полезно еще негритянских младенцев жарить и есть. А другие — что никто никого угнетать не должен. Это, может быть, не всегда достижимо на практике — но в идеале все люди «полноценны» и должны относиться друг к другу как к равным, доброжелательно и с уважением.

Именно к этому и стоит стремиться. Это в отношении к текущей структуре общества. Горизонтальная ось, так сказать.

По вертикальной оси — в отношении к прошлому, истории, традициям — тоже большие расхождения. Леваки, понятно, все это безоговорочно осуждают и считают, что надо все отбросить. «Правый здорового человека» свое коллективное прошлое уважает, воспринимает как ценный ресурс, «советуется» и сверяется с ним — но понимает, что нельзя в меняющемся мире некритически воспроизводить модели времен царя Гороха. Для него это важный и эмоционально нагруженный ресурс, источник мысли и творчества — но не оковы и не фофудья. «Правый курильщика» — сочиняет себе идеальное прошлое, нередко имеющее мало отношения к реальности, и пытается буквально воспроизводить (или делать вид, что воспроизводит, потому что на самом деле это невозможно) его в настоящем. 

Окружающие почему-то не спешат ему подражать, и даже называют мракобесом и другими плохими словами. Но от этого он — будучи по сути таким же антисистемщиком, презирающим «мещан», как и левак — только уверяется, что все вокруг испорчены либерализмом и апостасией, а он один молодец. 

«Правый здорового человека» совершенно прав, и большинство людей, если их спросить, окажутся с ним согласны; но его позиция никогда не будет сильной. Сильны упрощения и крайности. На ринге, где под вой болельщиков молотят друг друга свирепый гомофоб и страстный гомофил — тихий спокойный человек, считающий, что не надо ни лезть в чужую постель, ни трясти своей постелью перед окружающими, никогда не будет популярен. Разгоряченные болельщики его просто не услышат, а борцы дружно сметут, чтобы не путался под ногами. 

Мало того: между этими двумя стратами нет четкой границы. Даже нельзя сказать, что нормальных правых с ненормальными «путают», потому что действительно непонятно, где кончается здоровый консерватизм и начинается стремная фофудья. 

Граница плавает — иногда даже в пределах одной головы.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.