Это самая лучшая массовая акция, которую я видела в жизни. Мы с мамой и папой прошли от Маяковской (папа аж от Белорусской) до конца Красной площади и через мост.

В огромной толпе людей. В максимально дружелюбной, спокойной и доброй толпе. Четыре часа с остановками, под солнцем. И все вели себя как люди. Улыбались, когда кто-то останавливался или пробирался к своим, фотографировали друг друга. Помогали людям с детьми. Помогали старикам.

Вообще никакой злости и агрессии. Алкоголем не пахнет, все ок. Никаких выкриков про «можем повторить» и все такое. «Бессмертный полк» лишен такого полностью, и это огромное счастье.

Люди идут с фотографиями своих родственников. За каждым — история.

Много фотографий, подписанных от руки. Интересно смотреть, как люди выбирают — кто-то идет с фотографией молодого солдата, хотя человек дожил до 2000-х. Кто-то в таком же случае выбирает фотографию в пожилом возрасте. Кто-то подписывает род войск или другое занятие во время войны («труженица тыла»), а кто-то — только имя.

Кто-то выбирает семейные фото или групповые фото однополчан. Много женских фотографий. Одно фото меня вообще с ума свело. Там женщина в черном платье и с жемчугом, с красивой прической 20-х. На фоне белых лилий, кажется. И подписано «Связная партизанского отряда». Довоенное фото, наверное. Такой контраст, как жизнь-то повернулась.

Рядом несут фотографии генералов и рядовых. Абхазов, армян, русских, украинцев, кого угодно. И все, кто несет — тоже разные. Богатые, бедные, в кроссовках «баленсиага», в кедах за три рубля, двенадцатилетние, семидесятилетние. Одни и с семьями. В компаниях.

Видела женщину лет 80 в глубоком трауре — черное платье в пол, шляпка, черные перчатки — с фотографией пожилого человека в орденах, а рядом поменьше семейное фото, на котором двое обнимаются.

Видела мощных татуированных мужиков, у каждого у руках было по две фотографии — мамы и папы.

Мальчик лет тринадцати рассказывает бабушке, что никогда не слышал песню «Бери шинель, пошли домой». Говорит, в школе их такому не учили. «А я тебе поставлю», — отвечает бабушка. 

Короче, вот это и есть Россия. 

Момент, когда мы собираемся вместе и смотрим друг на друга, когда мы идем с фотографиями дорогих нам мертвых людей — и что-то помним и понимаем. 

И знаете, еще один момент. Если бы я была «дочкой Сечина» или любым вообще привилегированным человеком, я бы отказалась от возможности сразу прийти на Красную Площадь, не идя до этого три-четыре часа под солнцем. 

Это крохотное испытание — это хоть небольшая дань испытаниям, которые пережили они. Тут ничем меряться не надо, надо идти скромно как все, в толпе. 

Паломничество? Да, хорошее сравнение. Спасибо вам всем. Говорят, вчера 1,2 миллиона человек в Москве вышли. Я рада, что мы с мамой и папой были среди них.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.