Седьмое сентября, Саур-Могила. Два дня назад праздновалось освобождение Донбасса (здесь надо в скобках уточнить: от фашистской армии, потому что в 2014 году Донбасс тоже освобождали).

Картина праздника явственно отдавала чем-то сюрреалистичным потому, что выглядела совершенно мирной.

Люди с семьями сидели за столиками посреди жаркой степи, ели шашлыки и пили квас, танцевали перед сценой под военные песни, несли к вершине цветы, и все было так, словно война закончилась давным-давно.

Только памятники, установленные в честь взятия Саур-Могилы Советской армией, частично разрушены. Разрушены совсем недавно, в 2014 году, когда ополченцы сначала держались здесь месяц под плотным огнем артиллерии и авиации, а потом возвращали высоту.

Если жить в центре, рано ложиться спать и плотно закрывать окна, то можно поверить, что Донецк — мирный, спокойный город. Не для тех, кто живет на северных и западных окраинах, конечно.

Вообще, на Донбассе есть четкое разделение на «горячие точки» и зоны мирной жизни. Последние сложно отличить от среднестатистической российской провинции. Разве что по фрикативному «г», характерному для местных жителей. В остальном быт «мирных зон» выглядит вполне привычно. Магазины с богатым выбором товара (цены, увы, тоже российские), многочисленные кафе (а вот здесь расценки повергают приезжих россиян в восторг), красивые и спокойные люди на улицах. Вот, правда, зарплаты невысокие.

Совсем другое в «горячих точках». Это, если говорить о ДНР, в первую очередь, Зайцево и Авдеевская промзона, окрестности Донецкого аэропорта, окраины Ясиноватой и Горловки. В этом плане ситуация не менялась с начала лета.

В ЛНР в этот список добавился Стаханов, который периодически принимает огонь украинской артиллерии. Без жертв не обходится.

В то же время, важно понимать, что про Луганск не слышно в новостных сводках не потому, что «всё слили», «Плотницкий продался» и т. д. Просто в ЛНР намного более низкая интенсивность обстрелов, чем в ДНР.

Возьмем сводку за 8 августа: по ЛНР — три случая обстрела, из Станицы Луганской, Калиновки и Сизого. Есть, конечно, основания предполагать, что командование Народной милиции несколько занижает цифры, но да, на передовых позициях ЛНР, как правило, в сутки происходит не более десятка выстрелов, без потерь обычно. В ДНР число обстрелов в сутки исчисляется сотнями, то есть, выше в несколько десятков раз.

Впрочем, режим тишины, объявленный в начале сентября, приносит некоторые результаты. Сейчас спокойнее и в ДНР: в сводке за 8 сентября говорится о 128 случаях обстрелов. Для Донецка это действительно мало потому, что в августе цифры были больше в несколько раз. В первые несколько суток сентябрьского перемирия число обстрелов исчислялось «всего лишь» десятками. Тридцать — пятьдесят нарушений режима тишины? Да это практически мир.

1 сентября — около десяти «нарушений» режима тишины. По некоторым данным, имел место бой на одном из блокпостов ВСУ, с применением исключительно холодного оружия. Тихий, то есть, бой, «без нарушений», но с тремя жертвами среди украинских бойцов.

По мирным кварталам не стреляли, но уже 2 сентября начали снова. Под огнем оказались Октябрьский поселок на севере Донецка, Петровский район и село Александровка к западу от Донецка.

В Александровке был легко ранен мирный житель. Обстрелы северного западного участка фронта продолжились и в следующие дни: прилеты были зафиксированы в аэропорту и поселке Спартак, Авдеевской промзоне, на западных окраинах Донецка.

3−4 сентября интенсивность обстрелов сохранялась на уровне 40 — 50 раз в сутки. Традиционно: пара мин по аэропорту, обстрелы Петровского района, Спартака, Саханки и Докучаевска.

Сохранялось относительное спокойствие и в следующие два дня. 5 — 6 сентября под огнем минометов и артиллерии оказались западные окраины Донецка, Ясиноватая и Коминтерново. Но уже 7 сентября интенсивность огня возросла в два раза, и на этом уровне сохраняется и сейчас. Слово «перемирие» вновь приобрело иронический оттенок. Огонь велся все по тем же зонам. Как сообщил замкомандующий Корпусом Эдуард Басурин, 7 сентября, в результате обстрела и попытки захвата позиций ДНР на окраине Донецка 46 отдельным батальоном специального назначения «Донбасс-Украина» 10 отдельной горно-штурмовой бригады ВСУ погиб один военнослужащий НМ ДНР.

Данные о потерях с той стороны можно представить по сводкам харьковского военного госпиталя «Сестра милосердия» АТО, где сообщили, что за период с 3 по 6 сентября поступило 16 раненых украинских бойцов. Отметим, в июле-августе «Сестра милосердия» нередко и о сорока раненых в день сообщала, бывало дело.

Военные подтверждают: у них «относительно спокойно». Относительно спокойно — это значит, что ночью можно дежурить или спать, а не прятаться от артиллерии.

В первую очередь, стоит вопрос: насколько продлится затишье? Здесь можно вспомнить перемирие прошлого года. Тогда тоже с 1 сентября был объявлен режим тишины, и более-менее он соблюдался до весны. Для Луганской народной республики он, в принципе, сохранялся и дальше, с редкими эксцессами. В ДНР начались бои за Авдеевскую промзону, и о перемирии забыли обе стороны.

Осеннее перемирие 2015 года было нервным. «Совершенно точная», «проверенная», едва ли не из Кремля и лично от Владимира Владимировича Путина информация о том, что «через неделю», «как только подсохнет», «на Новый год», «на Рождество», «на Пасху» информация о скором начале большой войны приходила примерно раз в месяц. Иногда чаще.

Верили, конечно, потому что очень хотели верить. Потому что под «перемирие» шла «ползучая» война. Вооруженные силы Украины захватывали нейтралку — сотня за сотней метров, в результате чего захватили немалый кусок территории. Так, в ЛНР в августе 2015 отвоевали железнодорожную станцию Марьевка. В результате боя погибло два человека. В декабре она без шума вернулась под контроль ВСУ. Человек, который был в том бою, спрашивает: «И за что погибли двое наших?!».

Сейчас в приватном разговоре высокопоставленный офицер ДНР высказывает мне уверенность в том, что перемирие продлится не дольше месяца, а после этого можно ждать украинского наступления. И я не понимаю, верить или нет, потому что год уже слышу эту песню от совершенно разных людей.

Косвенные признаки, впрочем, подтверждают, что ДНР готовится всерьез.

Во-первых, ответка. Это заветное слово, которое в разговорах донецких повторяется очень часто. Ответка — это ответный огонь. Так вот, зимой, весной, в начале лета давать ответку было запрещено. На некоторых участках фронта — даже из стрелкового оружия.

Нет, это не пропаганда, это потрясающая реальность. Военные, которые с этим столкнулись, говорили об этом обстоятельстве исключительно в непечатных выражениях. Мирные жители из обстреливаемых районов тоже… выражали недоумение политикой партии. Для примера: бои в Авдеевской промзоне вспыхнули в самом начале весны. До июня действовал режим «у нас мир». Обеспечение оружием было соответствующим. Снарядами тоже, даже для стрелкового оружия.

Летом ответку давать начали. В начале сентября ее официально признал глава ДНР Александр Захарченко: «Ответы на обстрелы производим и производить будем». Это маркер. Маркер того, что ДНР больше не закрывает глаза на ситуацию и не делает вид, что все в порядке.

Многих обнадежило, что в начале августа, после украинской провокации на крымской границе, Путин назвал украинский режим нелегитимным. Впрочем, уже через неделю украинское правительство вновь было поименовано «нашими партнерами».

Сообщается также о том, что ВСУ стягивают к линии соприкосновения артиллерию. В ДНР войска приведены в боевую готовность.

И это все может кончиться войной. Но может и не кончиться, потому что так уже бывало.

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.