+0
Сохранить Сохранено 7
×

Автор «Антикиллера» рассказал об оружии и спорах с Егором Кончаловским


Автор «Антикиллера» рассказал об оружии и спорах с Егором Кончаловским

© Антон Тушин/Ridus.ru

В свет вышла новая книга Данила Корецкого «Антикиллер 5: За своего…», продолжающая повествование о судьбе отсидевшего сотрудника милиции Филиппа Коренева по прозвищу «Лис». Автор серии является не только успешным писателем, чьи книги разошлись тиражом свыше 20 миллионов экземпляров, но и опытным правоохранителем, профессором, заслуженным юристом России. Данил Корецкий написал более 250 научных работ, 12 из его предложений вошли в законы и практику. Он разработал альтернативный «Закон об оружии» и создал новое направление в науке — криминальную армалогию, учение о правовом режиме оружия.

Корреспондент «Ридуса» поговорил с Данилом Корецким об истоках популярности «Антикиллера», нюансах экранизации романа, о мировоззрении главного героя и проблемах современного оружейного законодательства.

1
© Антон Тушин/Ridus.ru

— Данил Аркадьевич, в чем, по-вашему, секрет успеха «Антикиллера»?

— Я сам не ожидал, что книга станет бестселлером, причем для широкой публики. Первая книга разошлась тиражом 5 миллионов экземпляров и целый год держалась на верхних строчках рейтинга в газете «Книжное обозрение». Это обусловило интерес киношников и интерес для продолжения. Сейчас вышла уже пятая книга и точно будет шестая, потому что материала много.

— Так что больше повлияло на развитие серии: интерес читателей или киношников?

— Я не завязываюсь на кино вообще, что, наверное, неправильно с финансовой точки зрения. Когда я написал первую книгу, издатели убеждали написать меня вторую. Ведь я не собирался вообще ее продолжать. Мне рассказывали, что в издательства приезжали машины забирать новую книгу со склада, и для того, чтобы получить второго «Антикиллера», им приходилось брать в нагрузку не пользовавшиеся популярностью книги. Это советская система: хочешь купить колбасы — возьми к ней еще застарелого печенья, которое никто не ест.

А потом начались переговоры о кино, большинство из которых заканчивались ничем. Когда же мы договорились о съемках, мне позвонили и спросили, как я смотрю на Гошу Куценко в главной роли. Я тогда не знал, кто это такой, поэтому побежал покупать видеокассету с фильмом «Мама, не горюй!», где, как мне сказали, он снимался. И Гоша мне там понравился, работа началась.

2
© Антон Тушин/Ridus.ru

— С вами советовались при выборе актера на роль «Лиса». А другое участие в работе над фильмом вы принимали?

— Практически никакого. Вопрос о главной роли не требовал одобрения с моей стороны. Мы единомышленники, и все заинтересованы в том, чтобы фильм был хорошим. Поэтому со мной советовались, ведь роль очень специфическая. Но мое слово не было решающим. В первом фильме я выступил соавтором сценария, поэтому у меня были определенные рычаги. Многому я воспротивился. Егор Кончаловский хотел пустить линию гомосексуализма, поднять еврейский вопрос, линию влюбленных «даунов» пустить. Я тогда был еще человеком в кино не опытным и категорически этому воспротивился, поскольку считал, что это перечеркнет мой роман. В договоре даже есть строки о том, что вышеупомянутых линий в фильме быть не должно.

Мы хотели, чтобы фильм попал хотя бы во внеконкурсную программу на фестивале в Ницце. А, когда этого не произошло, я перед Егором повинился. Если бы мы оставили линию гомосексуализма, командира СОБРа еврея, который встречается в синагоге с главным бандитом, влюбленных «даунов», то растленные европейцы, которые это все почему-то очень любят, наверняка по-другому бы отнеслись к ленте.

Но это было тогда, а сейчас я бы повел себя иначе.

3
© Антон Тушин/Ridus.ru

— Что изменилось?

— То был первый фильм по моей книге, а сейчас их уже, если не ошибаюсь, вышло восемь и один снимается.

— Поговорим о разработанной вами криминальной армалогии. Расскажите, зачем нужна эта наука и в чем ее новизна?

— На момент выхода книги «Криминальная армалогия» (было два издания, научное и популярное), в ней впервые был описан правовой режим газового оружия, пневматического, электрошокового, бесствольного огнестрельного то, что сейчас называют «травматами». Первая моя публикация на эту тему вышла еще в 1983 году в журнале «Правоведение». А занимался я этим с первого курса юрфака, т. е. с 1967 года.

У меня накопилось много статей, много материала, и я решил выпустить книгу, и правильно сделал. Сейчас законодательство меняется два раза в день, и невозможно солидному человеку написать книгу.

Как бы то ни было, криминальная армалогия стала новым направлением в науке, это уже факт. Армалогия — это учение об оружии. В его основу легли тысячи изученных уголовных дел, тысячи сводок, материалы опросов, экспертные заключения и др. В ней оружие изучается комплексно. Есть криминалистика, она изучает следы выстрела, занимается идентификацией пули. Есть коллекционеры, которые изучают, какие шпаги использовались в XVII веке и чем они отличаются. А я написал об оружии в целом, как об особом предмете материального мира. Оружие — это единственный созданный человеком предмет, предназначенный не для развития, а для пресечения человеческого рода.

Отсюда выходит ряд интересных психологических аспектов в отношении к оружию. Я посетил множество оружейных музеев всего мира и пришел к выводу, что оружие отражает национальный менталитет. Вот, например, французская шпага: прямая, незамысловатая, простая, как аллея, в которой сходились дуэлянты и этими шпагами орудовали. Возьмем изогнутые, кривые кинжалы или ятаган (оружие очень необычное, двояковыпуклое, что сделано для нанесения ужасных ранений), это оружие имеет восточный колорит.

4
© Антон Тушин/Ridus.ru

— В России регулярно ужесточают оружейное законодательство. Как вы считаете, это правильно? Или же американский вариант, когда любой вменяемый человек может без кучи справок и прочих бюрократических процедур купить огнестрельное оружие, предпочтительнее?

— То, что сейчас у нас делается в сфере оружия, глупость и некомпетентность. Развитие истории правового режима в нашей стране прошло извилистый путь. При царе-батюшке оружие спокойно продавалось в магазинах: и ружья, и винтовки, и пистолеты. А когда грянула революция, первым делом изъяли оружие и запретили его торговлю. Во многих областях его продавали по партбилетам, в некоторых случаях продавали только партийным активистам по специальным мандатам. В отношении охотничьих ружей законодательство было мягче. Еще в 50-х их спокойно продавали в хозяйственных магазинах, наряду с лейками, удочками и лопатами. С 60-х годов ввели охотничьи билеты. Потом пришел Ельцин, началась новая социально-экономическая реформа. В частности были изданы указы о средствах самообороны и о праве лиц, ведущих фермерское хозяйство приобретать охотничье гладкоствольное оружие без целей охоты. Так началось зарождение оружейного законодательства. Потом был принят закон об оружии, через полтора года другой закон об оружии.

А в последние годы началось развитие антиоружейного законодательства. Усложняют и приобретение, и хранение оружия. Причем делается это некомпетентными людьми. В преступлениях фигурирует 1% законно хранимого оружия. Поэтому работать надо с нелегальным, криминальным оборотом оружия.

«Травматы» сейчас официально назвали огнестрельным оружием ограниченного поражения, и в этом названии сразу две ошибки. Во-первых, это не огнестрельное оружие, поскольку не дотягивает по криминалистическим характеристикам до этого понятия. Во-вторых, огнестрельное оружие, раз уж оно таковым является, не может быть ограниченного поражения. Потому что огнестрельное оружие — это оружие для поражения живой цели.

Кому законодатели вяжут руки? У меня есть товарищ, журналист Валерий Володченко, он стал первым и, наверное, единственным человеком, который защитил сотрудников милиции, находящихся при исполнении и не рискующих вытаскивать табельное оружие. Он из «травмата» обстрелял хулиганов, что позволило их скрутить. После этого его самого начали привлекать к ответственности. Профессия позволила Валерию поднять шумиху в прессе, и перед ним извинились за бюрократизм, дали грамоту. Сейчас он пенсионер, живет в Истре. По новому законодательству, ему надо не только с больной спиной ехать продлевать разрешение в Москву, но и экзамен сдавать, платить 12 тысяч. В итоге он решил сдать оружие на реализацию. Чего мы добились? Законопослушный человек, от которого можно ожидать пользы в пресечении преступности, разоружился. 

А другой владелец напишет заявление, что потерял "ствол" и переведет его в криминальный оборот. А потом может и переделать бесконтрольный пистолет для стрельбы боевыми патронами. Вот к чему приводит ужесточение в легальной сфере: оружие из нее перетекает в нелегальную. Достигаются прямо противоположные задуманному цели.

Есть определенные криминологические закономерности. В каждом государстве преступления совершают 5% населения – это маргинальные, пьющие, неработающие люди. И предупредительное воздействие, всевозможные ограничения, усиление контроля и причинение прочих неудобств должно быть направлено на эти 5%. А у нас пресс ограничений обрушивается на 95% законопослушных граждан, потому что с ними работать проще! 99% процентов используемого в преступлениях оружия – это украденные с армейских складов автоматы, отобранные у убитых полицейских пистолеты, купленные у вороватых прапорщиков гранаты… Изъять их из криминального оборота сложно. Гораздо проще обрушить прессинг дополнительных запретов и ограничений на законопослушных владельцев, "стволы" которых "засвечиваются" только в 1 % преступлений! Глупо, конечно, и бессмысленно, но именно так и происходит!

5
© Антон Тушин/Ridus.ru

— Зачем? Чего хотят добиться люди, ужесточающие легальную сферу? Чем они руководствуются? Почему не советуются со специалистами?

— Советоваться со специалистами и с народом уже давно немодно. Принимаются законы, которые, по сути, уничтожают законодательную систему. В Уголовном кодексе 1996 года было 360 статей, а внесено в него уже более двух тысяч изменений. Можно сказать, что этот тот УК? Нет, потому что нарушена логика и структура.

— Что делать, чтобы изменить ситуацию?

— Я воздержусь от ответа на этот вопрос.

— Антикиллер, майор Коренев по прозвищу «Лис» говорит, что «если зло не наказано по закону, то надо наказать его другими способами». Вы с ним согласны?

— Если мой герой так говорит, значит, я так говорю. Это не значит, что я совершаю преступления и сижу в тюрьме в свободное время, но хотя бы частица моего мировоззрения в каждом из моих героев есть.


  • Телеграм
  • Дзен
  • Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.

Нам важно ваше мнение!

+0

 

   

Комментарии (2)

  • Грибы с Альфа Центавра 35600+
    Грибы с Альфа Центавра 35600+ 31 октября 2014

    Чо т он нас не понравился. Красуется, а под первым дном его челодана жизни угадывается второе дно. Ой, вей. Что-то тут не то.

    Ответить
    1 +
  • Каменная
    Каменная 11 ноября 2014

    ...он может себе это позволить... успешный состоявшийся человек, умный...

    Ответить
    0 +