Как правило, «нормальная» террористическая группировка финансирует свою деятельность довольно ограниченным набором инструментов — грабеж подконтрольной территории, набеги, киднэппинг. На более высоком уровне развития группировка начинает заниматься различными видами контрабанды. Высший пилотаж — переход от присваивающей экономики к производящей — доступен очень немногим, однако такой качественный скачок немедленно выводит классических разбойников на новый уровень. Из более-менее современных примеров можно сразу вспомнить Талибан, который финансировал свою борьбу за счет выращивания и торговли опиумом. При этом талибы доказали, что умеют вести вполне современную работу с рынком — захватив контроль над ним, они однократно в течение одного года резко снизили производство опиума за счет сокращения посевов, после чего взметнули цены и выбили оставшихся конкурентов. На сегодня афганский героин занимает не просто доминирующее, а монопольное положение в своем сегменте. Талибы, даже находясь в изгнании, продолжают контролировать значительную часть торговли опиумом, что позволяет им совершенно спокойно смотреть в будущее.

В этом же ряду можно вспомнить Ичкерию, которая не брезговала грабежами на дорогах, набегами, воровством людей — но основные доходы незалежная территория получала за счет своего статуса «черной дыры», наладив финансовые схемы утечки капитала из «материковой» России в полном и полюбовном согласии с неверными.

ИГИЛ, изначально существуя на пожертвования и финансовую помощь аравийских монархий, стремительно превращается в супер-Талибан. Ограбив захваченные территории, руководство ИГИЛ получило в руки колоссальные финансовые средства плюс очень серьезные материальные активы. Судя по всему, полковники и майоры Саддама Хуссейна, ставшие моджахедами, заранее понимали, как именно они будут использовать доставшееся им в руки богатство.

Практически сразу была налажена торговля нефтью из перешедших под их контроль месторождений Ирака. Классическая схема — через демпинг — поволила ИГИЛ очень быстро найти рынки сбыта, на которых шоколадная цена заставляла закрывать глаза на происхождение нефти и сомнительную репутацию продавца. 25 долларов за баррель нефти — вот стартовая цена нефти, которую поначалу продавала ИГИЛ потребителям. Очень быстро объемы торговли достигли значений в миллион долларов в день. Теперь начинают приходить сообщения о постепенном ужесточении условий — цена постепенно растет, доход группировки достигает уже 3 миллионов долларов в день при примерно тех же объемах поставок.

Транспортировка нефти осуществляется автомобильным транспортом. Несмотря на всю затратность такого метода, он вполне привычен для тех мест — скажем, курды транспортируют свою нефть таким же образом, обходя проблемы с центральным правительством в Багдаде и не пользуясь существующими трубопроводными системами, ведущими в Басру. Всего под контролем ИГИЛ находится 11 крупных месторождений нефти. Парадокс ситуации связан с тем, что значительная часть контрабандных маршрутов транспортировки нефти проходит через курдскую территорию. ИГИЛ быстро нашла общий язык с представителями курдской администрации, и большую часть своих поставок проводит через уже налаженные курдами каналы. Война с курдскими вооруженными формированиями при этом помехой не является.

США, озабоченные созданием незалежного Курдистана, закрывают глаза на этот любопытный факт и никак не выражают недовольство деятельностью продажных курдских чиновников.

ИГИЛ вполне рационально решает и еще одну проблему: избыток нежелательного населения. Показательные казни сотен захваченных в плен противников предназначены для устрашения, но основная «утилизация» противника идет через создание целой системы невольничьих рынков, на которых массово продают в рабство всех подряд — женщин, детей, мужчин. Эти рынки стремительно распространяются по захваченной территории, чему способствует довольно высокий спрос на такой специфический «товар». Тем самым решается сразу несколько проблем: создается моноконфессиональная территория с лояльным населением, найден еще один вполне устойчивый и главное — серьезный источник доходов. Созданная система невольничьих рынков после исчерпания «товара» на покоренной территории будет требовать новые источники рабской силы, чем задается стимул к новым захватническим походам.

Осторожные оценки финансовой состоятельности ИГИЛ дают цифру в 4−5 миллионов долларов дохода в день, что составляет более полутора миллиардов долларов в год. Бюджет для террористической организации численностью в 30 тысяч человек чрезмерный, но для государства, каковым себя объявила ИГИЛ — явно недостаточным. Тем не менее, эффективность, с которой разворачивается столь специфическая экономика, говорит о том, что шура ИГИЛ нашла вполне грамотных экономистов и финансистов, абсолютно лишенных каких-либо моральных принципов. Их задача — создать работающую экономику и обеспечить непрерывный поток финансовых средств для ведения дальнейшей борьбы. Судя по динамике, пока они справляются с поставленной задачей более чем успешно, а значит — ИГИЛ сможет решать новые задачи и без привлечения стороннего финансирования, переходя на самоокупаемость и хозрасчет.

Одной из таких задач, по мнению «Аль Арабии», может стать экспансия ИГИЛ в направлении Суэцкого канала. Пока такое предположение выглядит фантастикой, однако никто еще полгода назад не предполагал, что для группировки окажется по силам захватить треть Ирака. Во многом подобное развитие событий не только пугает, но и заставляет арабские монархии абсолютно всерьез воспринимать перспективу последствий такого «Дранг нах вест». Мировая торговля нефтью во многом связана с этим ключевым пунктом на карте, и захватив контроль над Суэцем, ИГИЛ практически возьмет за горло крупнейшие нефтяные державы, начав влиять уже на геополитику.

Источник

• Телеграм
• Дзен
• Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.